— Ты вполне в этом уверен?

— Я понимаю, это звучит ужасно, — ответил он, на ходу заглянув Касс в лицо. — Его поступки были полны ненависти и гнева, обращенных на твою тетку, и при этом совершенно необъяснимы с точки зрения здравого смысла.

Даже такого упоминания о Кэтрин было достаточно, чтобы Касс снова ощутила горечь утраты. Антонио почувствовал это и погладил ее по спине.

— Кассандра, она тоже была охвачена необъяснимой ненавистью и гневом. Тебе не стоит читать ее дневник.

Касс и не собиралась это делать! Она хотела запомнить Кэтрин как полноценную, нормальную личность. И тут она вспомнила искромсанные колеса автомобилей. Искромсанные… с ненавистью и гневом!

Касс застыла как вкопанная.

— Что с тобой? — встревожился Антонио.

— Когда я увидела, что осталось от колес автомобилей, то подумала: тот, кто сделал это, был полон ненависти и гнева. Антонио, ты не видишь, как эти ненависть и гнев сгущаются вокруг нас?

— Как вокруг моего отца и твоей тетки?

Касс кивнула, и внезапно все встало на свои места. Антонио побледнел. Ну конечно, он тоже все понял.

— То, как мы занимались любовью. Жестоко. Извращенно. Я никогда в жизни не пытался причинить женщине боль! Но мне хотелось, чтобы тебе было как можно больнее!

— А во мне то и дело вспыхивает жуткий гнев. То по отношению к Трейси, то к Грегори. Это были такие дикие вспышки, что мне самой делалось страшно. Это же не мои чувства!

— И со мной происходит то же самое! Я начинаю злиться ни с того ни с сего. А потом все моментально проходит.

Они замерли, глядя друг на друга.

— Ты подумал то же, что и я? — прошептала Касс.

— Если это правда… — Антонио шумно вздохнул. — Когда я увидел ее портрет впервые, у нее было такое грустное лицо…

— Но потом оно изменилось! Да, изменилось!

— О Господи! Сейчас ее глаза полны гнева и ненависти!

— А кроме того, в них есть угроза и жуткий расчет! — добавила Касс, хватая его за руку.

— Я и сам заметил, — мрачно кивнул он.

Они снова посмотрели друг на друга.

— К тому же ей хватает энергии зажечь огонь или оставить сообщение, — промолвил Антонио.

— Но хватит ли этой энергии, чтобы искромсать колеса? Или заколоть человека? — Касс с содроганием подумала, что уже знает ответ. И он будет отрицательным.

— Я думал не об этом, — возразил Антонио.

— Ее ярость охватывает всех, словно зараза!

— И отравляет нам мозги! — довершил он.

Они шли и шли под безжалостным солнцем. Касс стерла ноги. Майка и шорты давно промокли от пота и противно липли к телу.

Наконец они сели передохнуть на большом плоском валуне. Антонио подал Касс фляжку с водой. Их плечи соприкоснулись. Оба моментально застыли. Их глаза встретились.

Касс ничего не могла с собой поделать. Она влюбилась в Антонио без памяти, и кто знает, доведется ли им снова остаться наедине?

— Антонио!..

— Кассандра, ты самая желанная женщина в мире, — хрипло прошептал он, не отрывая зачарованного взгляда от ее губ.

— Это она отравляет наши мозги? — нерешительно спросила Касс, ловя его взгляд.

Он привлек ее к себе, и от восторга у Касс захватило дух.

— Нет. Не сейчас. Сейчас все по-другому. — Антонио ласково, бережно поцеловал ее в губы.

Она не заметила, как оказалась на спине, тая под его торопливыми страстными ласками. И когда они слились воедино, в воздухе не было и намека на проклятый запах фиалок.