— Вам — да. Вы мне интересны, Уинни. О, ничего такого, не беспокойтесь. Сначала я заинтересовался женщиной, которая смогла превзойти меня на экзамене. Пусть ненамного — но обойти. Я не люблю коммерческое право, но не могу позволить себе не знать его — при моем воспитании и образовании это неизбежно. А вы в нем хороши, как в истинно любимом деле — это я быстро понял. А присмотревшись, заметил еще кое-что интересное.

— И что же? — напряженно спросила Маред, чувствуя, как сердце начинает стучать чаще и вовсе не от кофе.

— Многое, — снова улыбнулся Макмиллан. — Например, ваш фониль.

— Фониль?

Маред с недоумением глянула на старенькое устройство, выглядывающее из внешнего кармашка ее сумки.

— А что с ним?

— Ровным счетом ничего, кроме почтенного возраста, — в голосе Макмиллана ясно слышалась ирония. — Готов поспорить на ежедневный кофе до конца нашей практики, что ни у одного стряпчего в этой конторе такого раритета больше нет.

— Не все ли вам равно? — холодно отозвалась Маред, злясь, что нельзя ответить резкостью человеку, который только что оказал тебе столь ценную услугу. — Я к нему привыкла.

— Не обижайтесь. Я сам привязываюсь к старым надежным вещам. Речь не об этом. Например, в первый день у вас на шее был платок. Совершенно случайно пару недель назад я покупал точно такой в подарок своей матушке, лэди Макмиллан. В весьма дорогом магазине… И помню сумму на чеке — она была достойна того, чтобы даже я ее запомнил. А вы знаете, сколько стоит эта чинская безделушка?

Он смотрел на Маред, откинувшись на спинку стула, чуть покачивая в пальцах чашку с кофе, и говорил спокойно, бесстрастно, почти сожалеюще. Словно ожидал, что Маред вот-вот вскочит и уйдет.

— Это подарок, — с трудом выговорила она, кляня мерзавца Монтроза, поставившего ее в такое сомнительное положение. — Я представления не имею, сколько он стоит.

— Охотно верю, — кивнул Макмиллан. — Вы крайне интересная особа, Уинни. Я получал образование дома, но экзамены-то сдавал в Университете, и принадлежи вы к определенному обеспеченному кругу студентов из лучших семей Лундена, я не мог бы с вами не познакомиться раньше. Интересно, правда? Еще один повод для размышления: вы очень привлекательны, но совершенно не кокетливы и явно не находите ничего приятного в мужском внимании. А ведь с такой внешностью вы должны были привыкнуть в нем купаться. Да, вы вдова, но знали же вы мужчин и кроме вашего супруга. Наконец, мелочи вроде старого потрепанного фониля и отсутствия украшений. Вы одеты и причесаны, как респектабельная молодая тье с прекрасным вкусом, но не носите даже сережек. Я могу ошибаться, конечно, но чаще всего это говорит о том, что старые украшения не подходят к новому наряду, а новыми, по какой-то причине, вы еще не обзавелись… Любопытная картина получается в целом, не так ли?

— И… что? — на мгновение прикусила губу и тут же ее отпустила Маред. — Все, что вы сказали, имеет объяснение. Но я не обязана…

Она услышала в собственном голосе звонкую злость, но на самом деле испугалась. Как он смог так легко и глубоко заглянуть в ее жизнь? Он опасен! Да, здесь и сейчас она не делает ничего плохого, но привлечь чье-то внимание для нее сейчас — гибель репутации. А еще таинственные враги Монтроза… Неужели она совершила страшную ошибку, сблизившись с любопытным и пугающе проницательным лэрдом?

— Конечно, вы не обязаны мне ничего объяснять, — вздохнул Макмиллан.