— Давай, давай! — громко говорил врач. — Ну еще немного… Идет!.. Идет, голубушка!.. Принимаю!.. Все!!!

И тут Костя вдруг услышал уже не голос доктора, не стоны Ольги, а новый неведомый и никем еще необъяснимый крик — это кричал новорожденный.

— О, Господи! — тихо проговорил Константин, все же сползая на пол. Так и сидел там, не в силах подняться. Он и отсюда видел измученное, но счастливое лицо Ольги, видел ее радостную улыбку.

А врач тем временем поднимал ребенка высоко вверх, словно это был победный кубок в выигранном им состязании.

— Видите, какой красавчик! — говорил он всем, но прежде всего Ольге. — Мальчик, воином будет!

— Страшненький… — слабо прошептала Ольга.

— Глупая ты, — снисходительно усмехнулся врач. — А ты хотела, чтобы он сразу на Ален Делона походил? Так не бывает.

— Не на Алена Делона, — вновь прошептала Ольга и кивнула в сторону сидящего на полу Кости: — Вон на него.

Врач только сейчас обратил внимание на отца.

— Ну так, — сказал он, вновь возвращаясь к своим обязанностям. — Ребенка — на взвешивание, роженицу — под капельницу, папаше — нашатырь.

Вторую половину дня Константину пришлось метаться из одной больницы — в другую, из детской — в роддом и обратно, так несколько раз. Он даже пожалел, что у него нет мотоцикла из того давешнего сна, а «ямаха» сейчас как раз бы пригодилась. Ничего, решил он, попозже обязательно куплю. «Буду возить на нем Антошку и… Никоса». Да, Никоса, именно так и назовем новорожденного. Костя задумал назвать ребенка еще тогда, когда копался в своей родословной. Если, конечно, родится мальчик. Во-первых, Никос — их предок, основатель рода. Во-вторых, можно будет звать и просто Ник, Николай, Коля. А в-третьих, и звучит как-то благородно, победительно, вроде богини Ники. И никаких возражений от Ольги не примет! Кто в доме хозяин?

Костя уже успел обзвонить всех друзей, родителей, тещу, а Вильгельму Мордехаевичу привез срочно сделанные результаты типирования новорожденного. Они подходили по всем параметрам.

— Значит, порядок? — облегченно вздохнул Костя. — Никос может быть донором?

— Какой еще Никос? — поморщился врач.

— Ну, мой второй сын, — поправился Костя. Он уже и мысленно и вслух называл его этим именем. Чтобы и другие привыкли.

— А-а!.. — улыбнулся Попондопулос. — Да. Начинаем готовить Антошку к операции. Значит, Никосом Константиновичем будет? — добавил он. — Что ж, славно-славно, нашему полку греков в России прибыло…

Костя помчался обратно в роддом. Хотелось повидать и поддержать Ольгу. Побыть с ней наедине, если получится. Но куда там! В приемном покое его поджидала целая толпа из друзей и родственников. Были тут и родители, и теща, и ее Вольдемар с бабушкой, и Джойстик с Васей Жмыховым, и Валера с Милой, и еще какие-то малознакомые и совсем уж неизвестные люди, должно быть, со стороны Натальи Викторовны. Все они бросились шумно поздравлять Костю. Еле отбиваясь от них, пытаясь вырваться из крепких объятий, он краем глаза увидел, как по коридору к выходу торопливо прошел Леонид Максимович, психотерапевт. Тот конспиративно не подал вида, что знаком с Костей. «А что он-то тут делает? — подумал счастливый отец. — Наверное, у рожениц тоже возникают проблемы с психикой».