Вспомните Дениса Давыдова. То-то и меня всегда в гусары тянуло. Но это к делу не относится. Просто при рождении дедушку записали в церковной метрике с ошибкой. Вместо «ы» поставили букву «и». Наверное, кто-то из дьячков был пьян. Отсюда и пошло. Его отец и мать были, как ты знаешь, Федор и Матрена. Уж они-то точно не евреи. Я проследил родословную и дальше. Отцом Федора был Константин — уже ближе к Греции, а у того — держитесь за стулья! — Никос Шиголопулос, чистокровный грек, явившийся в Россию на службу в 1818 году. Он был сподвижником и секретарем министра иностранных дел при Александре I графа Иоанниса Каподистрия. Тот, очевидно, и захватил его с собой с Ионических островов, когда перешел на службу к русскому царю.
— Абсолютно ничего об этом не знал! — воскликнул Петр Давидович. — Чудеса какие-то. — Идем дальше, — продолжил Костя. — Вот, кстати, копии метрических записей о рождении Давыда, а вот и упоминания о Никосе Шиголопулосе в старых, еще дореволюционных газетах. Так шел сложный процесс ассимиляции. Каподистрия в 1823 году покинул Россию, потом он стал первым президентом независимой Греции, а Шиголопулос остался. Он настолько обрусел, что, уже выйдя в отставку в генеральском чине, завел себе в поместье чисто русские забавы: псовую охоту на медведей, чаепитие из самоваров до седьмого пота, цыганок и крепостных актрис, а в конце концов и сыну своему Константину, по разрешению Синода, сменил фамилию на Щеглов. Лучше, наверное, спьяна не придумал. Об этом тоже есть крохотное упоминание в светских хрониках тех лет. Константин пошел еще дальше, назвал своего первенца Федором. А тот… Но вы уже знаете.
— Погоди, — сказала Елизавета Сергеевна. — Но бабушка и меня уверяла, что ее муж, Давид то есть, еврей, показывала какие-то документы, его паспорт. А там записано — еврей.
— Фикция, — ухмыльнулся Костя. — А дедушка, насколько я понимаю, был очень умен и хитер. Раз его записали при рождении Давидом, а в письмах к нему из эмиграции родители называли его исключительно Давыдом, то он решил и не рисковать. Во-первых, весьма неправильные с точки зрения большевиков предки; а во-вторых, вспомните, какой был год, когда он получил свой первый документ, удостоверяющий его личность? Примерно 1932-й. У него что, глаз не было? Он же видел, что элиту общества во всех сферах составляют одни евреи. Зачем же ему считать себя русским? А тем более греком? Он и записался в документах как еврей. И поступил на рабфак. Приняли в партию. Начался карьерный рост. Я только удивляюсь, до этого не докопалось НКВД? Наверное, дедушка был действительно исключительно мудр. Но я-то, видимо, еще мудрее. Я обнаружил то, что оказалось не под силу чекистам. А когда сталинское время кончилось — дедушка пережил его ненадолго, — он просто уже не захотел ничего менять. Ну, еврей и еврей, какая разница? У Бога действительно нет ни эллина, ни иудея. Вот так-то, дорогие мои! — торжествующе закончил Константин и откинулся к спинке стула. Потом потянулся к индейке и налил себе бокал вина. — Что-то я проголодался.
— Потрясающе! — только промолвила Елизавета Сергеевна и толкнула своего мужа в бок. — А я-то тебя всегда пархатым дразнила!
Тот растерянно ответил:
— А мне приходилось всю жизнь еврейские анекдоты рассказывать! Хотя я никогда не находил в них ничего смешного.
— Ничего, родители, не сходите с ума, все в порядке, — сказал Костя. — Мы еще с вами в Грецию съездим, на родину Шиголопулоса.
Он вдруг задумался, поглядев на отца.
— Скажите, а почему вы меня назвали Константином?
— Да почему-то именно так захотелось, — невразумительно ответил Петр Давидович. |