– По двести пятьдесят фунтов каждому сейчас, – добавил Айвор, – а другие двести пятьдесят наличными в конверте вы найдете на столе в холле дома. Ключ вам не понадобится, так как я буду ждать вас там.

Они выпили. Дермот много смеялся, поднимал вверх большой палец и никак не мог перестать говорить об этом деле, и Айвора это начало раздражать.

– Как вам пришла в голову такая идея? – Дермот покачал головой, поражаясь изобретательности моего шурина.

Ллойд сохранял молчание, переживая расставание с девушкой. Тогда Айвор ничего об этом не знал. Наконец, его подельники распрощались с ним и уехали на машине Ллойда.

Полагаю, вы помните, что произошло, хотя, возможно, не все детали. Сэнди провел ночь у себя в доме в Лестершире вместе с женой и двумя их детьми. Они спали в доме, а его телохранитель с собакой находились в квартире над гаражом, который был переделан из конюшни. Сэнди собирался утром в субботу играть в гольф с другим членом парламента от тори, «заднескамеечником», и со своим агентом, живущим в соседней деревне. Телохранитель в семь часов сделал обычный обход, осмотрел «ровер» Сэнди, обыскал гараж, его немецкая овчарка обнюхала все углы. Так как он знал, что его работодатель собирается уехать, он вывел машину, запер двери гаража и оставил автомобиль на мощеной площадке перед домом.

Сэнди встал в 7.30, а его жена Эрика, сын и дочь остались досматривать утренние сны. Он сделал себе чашку чая, съел тост с джемом и вышел из дома. Телохранитель вернулся в свою квартиру, но снова спустился вниз, когда увидел приближающегося Сэнди, пожелал ему доброго утра и наблюдал, как тот садится за руль. Рядом с ним на поводке была собака. Взрыв произошел не тогда, когда Сэнди включил зажигание, а когда завелся двигатель.

Разлетевшиеся осколки стекол и обломки металла попали в телохранителя. Очевидно, он так и не смог двинуться с места, а просто стоял, словно окаменел. Собака, окровавленная и дрожащая от боли, завыла. Телохранитель так и продолжал стоять, словно примерзнув к месту, пока Эрика Кэкстон не выбежала с воплями из дома, и только тогда он бросился к ней, крича: «Не смотрите, не смотрите!» Но если бы она и ослушалась телохранителя мужа, Эрика так ничего и не смогла бы увидеть, кроме кусков искореженного металла и стекла, обрывков одежды и массы крови. Дети, тринадцати и шестнадцати лет, все это время продолжали спать.

В тот день взрыв стал главным событием всех новостных программ и главной новостью всех газет в воскресенье и понедельник. Через час после этого происшествия ИРА объявила, как обычно, что берет на себя ответственность. Айвор очень расстроился. Я бы сказал – слишком сильно переживал, но, может, я могу и ошибаться. Сэнди Кэкстон был на пятнадцать лет старше Эрики и, хоть и не был ровесником Джона Тэшема, дружил с ним еще до того, как появились на свет его дети. Айвор и его родители поехали на похороны, но я не пустил туда жену, так как она плохо себя чувствовала, и Айрис, неловко скрывая облегчение, осталась дома.

Похороны прошли очень эмоционально, на них присутствовали почти все политики и парламентеры. Среди тех, кто нес гроб, было три члена кабинета министров и заместители ректоров двух университетов. Несмотря на май, день выдался очень холодным, северный ветер принес дождь, и, по словам Айвора, деревья на маленьком церковном кладбище раскачивались и сердито размахивали ветками, словно руками. Играли «Марш мертвых» из «Суллы», так как это произведение любил Сэнди – кажется, ему особенно нравилась история Суллы, Самуила и эндорской ведьмы.