Она быстро вошла в горницу и вернулась уже с большим тролленком на руках.

— Ты что, не можешь оставить его дома? — спросил муж, но совсем не сердясь.

— Нет, я боюсь отойти от него, — ответила жена.

— Дело твоё, — сказал муж, — но тебе, верно, будет тяжело тащить такую ношу через перевал.

Они отправились в путь, но идти было трудно, дорога круто поднималась в гору. Им пришлось вскарабкаться даже на самую вершину скалы, прежде чем дорога свернула к селению.

Жена внезапно почувствовала такую усталость, что и ногой шевельнуть не могла, и все пыталась уговорить рослого тролленка идти самому, но он этого не желал.

А муж был такой довольный и ласковый, каким не бывал с тех самых пор, как они потеряли собственного своего ребёнка.

— Дай-ка теперь мне подменыша, — сказал он, — я понесу его немного.

— О нет, — отозвалась жена, — я справлюсь и сама; не хочу, чтобы ты возился с троллевым отродьем.

— Почему ты одна должна надрываться из-за него? — спросил муж и взял у неё детёныша.

А в то время, когда крестьянин взял детёныша, дорога была как раз всего тяжелее. Скользкая и коварная, бежала она краем горного ущелья над самым обрывом и была такой узенькой, что там едва помещалась нога человека. Жена шла позади и вдруг почувствовала беспокойство.

— Иди медленней! — крикнула она мужу: ей показалось, что он слишком торопится и потерял осторожность. Вскоре он и вправду споткнулся и чуть не уронил в пропасть ребёнка.

«Если бы ребёнок и в самом деле упал, мы бы избавились от него навсегда», — подумала крестьянка. Но тут же поняла, что муж намеревался сбросить ребёнка вниз в ущелье, а потом сделал вид, что это был несчастный случай.

«Да, да, — думала она, — так оно и есть. Он подстроил все это, чтобы сжить подменыша со свету. А я бы и не заметила, что это — умышленно. Да, лучше всего не мешать ему сделать так, как он хочет».

Муж снова споткнулся о камень, и снова подменыш чуть не выскользнул у него из рук.

— Дай мне детёныша! Ты упадёшь вместе с ним, — сказала жена.

— Нет, — отказался муж. — Я буду осторожен.

В тот же миг крестьянин споткнулся в третий раз. Он протянул руки, чтобы схватиться за ветку дерева, и тролленок упал. Жена шла за мужем по пятам, и хотя она совсем недавно говорила самой себе, что хорошо бы избавиться от подменыша, она резко рванулась вперёд, успела схватить подменыша за одёжку и вытащить его на дорогу.

Тут муж повернул к ней искажённое гневом, ставшее совершенно неузнаваемым лицо.

— Не очень-то ты была расторопна, когда уронила нашего ребёнка в лесу, — со злостью сказал он.

Жена ни слова не произнесла ему в ответ. Она так опечалилась из-за того, что он только притворялся ласковым, и заплакала.

— Отчего ты плачешь? — жёстко спросил он. — Не такая уж большая была бы беда, коли б я уронил подменыша. Идём, а не то опоздаем.

— Пожалуй, у меня нет охоты идти на ярмарку, — сказала она.

— По правде говоря, и у меня охота пропала, — согласился с ней муж.

По дороге домой он все шёл и спрашивал себя, сколько ещё он сможет выдержать такую жизнь с женой. Если он употребит силу и вырвет тролленка у неё из рук, между ними снова все может быть ладно, полагал он. Но только он собрался вырвать у неё из рук ребёнка, как вдруг встретился с её взглядом, грустным и робким.