Кстати, о деньгах. Ведь именно продолжением с ним, «благодетелем», взаимоотношений были злоключения «В». в Центре, оплата (деньги!) всех этих ненужных целительских курсов, жертвование на «дело Божье» средств (деньги!) и вещей — даже детских. А больница? Сестра разве что не до агонии благодарна брату за фрукты, которые он ей в больницу принёс, и за незначительную денежную мзду врачам, но разве это окупает её там страдания? Счёт не оплачен, и, вспоминая фрукты для дочери, которые та, якобы, не видела без Сергея, сопоставляя требуемые на фрукты деньги с расходами, в которые ввёл сестру «благодетель», невозможно не сделать определённых выводов. Так что даже в денежном исчислении всякий семейный кумир вовсе не благодетель, а должник и вор. Вор — это не просто человек, умыкающий деньги, завернул за угол — и уже любящий домашних господинчик. Вор — это состояние души, которое не скрыть ни за какими масками, потому что переносится психоэнергетически и становится проклятьем для всякого взирающего на него с детской доверчивостью.

Теперь о «любящих» взаимоотношениях брата-вора и анальной сестры. Они таковы, что Ольгу, вторую жену Сергея, даже после развода по-прежнему вводят в состояние умилённо-слёзного исступления.

Воры (урки), перед тем как пойти «на дело», часто впадают в сентиментальное слезливое состояние: поют песни про маму, что старушечка любимая ждёт… Эти песенки под гитару отнюдь не проявление благородства душ. Мать вору нужна. Вор начинается с матери, а таким завуалированным образом он эмоционально, как в детстве, цепляется за юбку убивающей матери, тем получая «благословение» на преступление. Вор не любит, но пользуется — и прежде всего воспеваемой матерью. Тема взаимоотношений урок с сёстрами изучена меньше, но, очевидно, тоже облечена в сентиментальные формы.

Внешне всё выглядит идиллично — для некрофилогенной культуры: выросший младший братишка, маменькин любимец и советчик встречает сестру после работы, якобы потому, что одной ей идти по улице вечером опасно, опасно, опасно, страшно, страшно… бойся… бойся… бойся… Держа за руку (закольцовывается энергия!), он вспоминает, как им было хорошо вместе, как они и раньше гуляли, держась за руки, и оба в унисон вздыхают, что не везёт им с жёнами и мужьями, и как это красиво, что ничто и никто не может разорвать их связи… А может быть, в том и есть великий смысл, что он оставил семью и оказался рядом прежде, чем она оказалась одна, чтобы быть ей опорой — ей, любимой сестрёнке…

Но жив Господь!! И есть правда на свете!

Через пять месяцев В. разругалась с братом и со всеми домашними (из-за П.!) и через два дня нашла и место, и время примириться с П. Характерно, что за три недели до того она «вспомнила» про субботние богослужения.

* * *

Итак, в результате наблюдений и размышлений этой главы мы пришли к осмыслению одного из важнейших законов существования людей на нашей планете: во взаимоотношениях двоих всегда надо учитывать присутствие третьего. Пусть даже незримое. А оно ох как часто запрятано за «благородными» рационализациями! Учитывать, как мы видим, присутствие или отсутствие брата в душе (телах мировоззрения и памяти) В. просто необходимо. Ведь иначе можно запутаться в сходных по форме событиях. Например, «В». у целителей сначала принимали, а потом отторгли. Она ими тоже сначала восхищалась, а потом они стали более чем смешны — скучны. Так же произошло и в среде друзей П.: сначала её принимали, а потом её изменившееся поведение и, главное, внутренние движения души привели к обоюдному охлаждению взаимоотношений.