— Ты хочешь меня. Я хочу тебя. Я не понимаю, о чем тут думать, детка, — Арсен сделал еще один шаг ближе и потянулся за голову, чтобы схватить футболку сзади и стянуть ее через голову. — Я не должен был игнорировать то, что я хотел сделать с тобой, или, что я хотел быть с тобой больше, чем с кем-либо еще, — Арсен бросил материал в сторону и потянулся к пуговице на своих джинсах. Он не стал бы заставлять свою пару делать то, чего тот не хотел, но если ему нужно было немного искушения, чтобы смыть неопределенность, тогда он мог это ему предоставить. Эта мысль заставила его усмехнуться, особенно, когда Ксав посмотрел на его обнаженную грудь, а затем переместил взгляд ниже, где его член прижимался к молнии его джинсов. — Ты не можешь скрыть свое возбуждение, детка, не от меня, — Арсен расстегнул штаны, спустил их с бедер и оттолкнул в сторону. На нем не было нижнего белья, и когда он взялся за основание своего члена и начал гладить себя, он мог видеть, как стены, которые его пара возвел вокруг себя, медленно рушились. Он сделал еще один шаг и еще один, но затем Ксав поднял руку, чтобы его остановить.

— Подожди, — Ксав сглотнул, прежде чем продолжить. — Я никогда этого не делал.

Смятение поселилось в Арсене, прежде чем он предположил, о чем говорит рысь.

— Я тоже этого не делал, детка. Ты тоже мой первый мужчина. Но ты единственный, кого я захочу снова трахнуть, Ксавьер.

Рысь ненадолго закрыл глаза, и когда он открыл их снова, зеленые радужки глаз, казалось, светились.

— Ты ничего не понял. У меня никогда не было секса, — он замолчал на мгновение. — С мужчиной или женщиной, — Арсен застыл на месте, не зная, правильно ли он его услышал. — Да, ты меня правильно услышал. Я чертов девственник, — гнев Ксава поднялся, и Арсен задался вопросом, говорил ли он вслух. Его пара скривил губы, показывая дикую рысь, которая была внутри этого большого мускулистого тела, и стрела мощного возбуждения врезалась в него. Удар, который накрыл Арсена, был ударом чистого мужского удовлетворения. Его самец был свеж и нетронут. Это не имело бы значения в любом случае, потому что Арсен хотел его, независимо ни от чего, но зная, что Ксав никогда ни с кем не был, его накрыла сильная волна собственничества. Он врезался в другого самца, схватил его за волосы и дернул его голову назад, и взял его рот в жестоком поцелуе.

— Мне чертовски нравится, что я буду твоим первым, — сказал он напротив рта своей пары. Арсен крепко и долго целовал Ксава, покусывая, пощипывая и облизывая, пока аромат пролитой крови его пары не покрыл его язык. Но его пара давал столько, сколько брал, и вскоре Арсен почувствовал жало боли от укуса его кошки и вкус крови. — И мне нравится, что я буду последним, — он крепче схватил волосы Ксава и откинул его голову назад, чтобы они смотрели друг другу в глаза. — И я буду твоим последним, Ксавьер. Ни один мужчина или женщина не прикоснется к тому, что принадлежит мне. Понятно? — Его пара сузил глаза и оскалил зубы.

— Так теперь ты хочешь заклеймить меня? — Он щелкнул зубами на него, и член Арсена дернулся.

— Если бы я знал, что ты мой, я бы давно трахнул твою сладкую задницу, — Арсен опустил голову, вдохнул запах, который пропитал кожу его пары, и провел кончиком языка по мускулистой дуге горла Ксава. — И я буду твоим, детка.