14. Объявляется несуществующей стена между священным и мирским: отныне все священно.

15. Все, что совершается в настоящем, влияет на будущее и искупает прошлое.

16. Иные толкования следует считать утратившими силу.

Разрушая и отстраивая

Меня пригласили в Гункан-Джиму посмотреть дзен-буддистский храм. Когда мы добрались туда, открывшаяся моим глазам картина поразила меня: посреди бескрайнего леса стоит изумительное по красоте сооружение, но почему-то к нему примыкает такая же гигантская пустошь.

Я спрашиваю, какой смысл в этой пустоши, и сопровождающий нас служитель монастыря поясняет:

— Это место под будущее строительство. Каждые двадцать лет мы сносим храм, который сейчас перед вашими глазами, и восстанавливаем его рядом. Благодаря этому монахи — плотники, каменщики и архитекторы — имеют возможность постоянно поддерживать квалификацию и передавать опыт ученикам. А еще мы показываем этим, что в жизни нет ничего вечного — даже храмы пребывают в процессе непрерывного усовершенствования.

Воин и вера

Генри Джеймс сравнивает опыт с огромной паутиной, раскинутой вокруг нас. Она улавливает не только то, что нам необходимо, но и всякую ерунду из воздуха.

Мы часто считаем «опытом» не что иное, как сумму наших поражений. Поэтому и в будущее глядим полными страха глазами — глазами человека, совершившего в жизни массу ошибок, — и нам не хватает духа сделать следующий шаг.

В такую минуту хорошо бы вспомнить слова лорда Солсбери: «Если будешь безоговорочно верить врачам — все будет причинять вред твоему здоровью. Если будешь безоговорочно верить теологам — везде будешь усматривать только грех. Если будешь безоговорочно верить военным, то ни в чем не сможешь быть абсолютно уверенным».

Надо принимать страсти и поддерживать в себе дух завоевателя: они тоже часть нашей жизни и доставляют радость тем, кого посещают. Но Воин Света никогда не должен упускать из виду предметы и связи, неподвластные времени. Он должен уметь отличать преходящее от вечного.

Бывает, правда, что страсти улетучиваются без предупреждения. Несмотря на всю его мудрость, Воином Света овладевает уныние: оно растет и растет, и нет уже прежней веры, и все идет наперекосяк, и беды настигают несправедливо и исподтишка, и начинает казаться, что молитвы больше не достигают небес.

Он продолжает молиться и соблюдать обряды своей религии, но ему не удается обмануть себя: сердце его молчит, а слова как будто утратили смысл.

В таком состоянии возможен только один выход: продолжать исповедовать свою веру. Творить молитвы по принуждению, из страха или под каким угодно иным предлогом — но обязательно продолжать молиться. Заставлять себя возносить молитвы, даже если все потеряло смысл.

Ангел, которому было поручено выслушивать вас (он же отвечает и за радость веры), отлучился лишь ненадолго. Но он непременно вернется и снова найдет вас по доносящимся из ваших уст звукам молитвы или мольбы о помощи.

В одном из рассказов о монастыре Де Пьедра послушник после изнурительной утренней молитвы спрашивает аббата, помогают ли молитвы приблизиться к Богу.

— Отвечу тебе вопросом на вопрос, — говорит аббат. — Ты своими молитвами можешь заставить солнце взойти завтра утром?

— Разумеется, нет! Солнце взойдет, подчиняясь всеобщему закону!

— Ну вот, ты сам и ответил на свой вопрос. Бог всегда рядом с нами, независимо от того, молимся мы Ему или нет.

— Вы хотите сказать, что наши молитвы бесполезны? — спросил озадаченный послушник.

— Отнюдь. Если ты не проснешься рано утром, то никогда не увидишь, как встает солнце.