— За мной скоро явятся, отец. Ярослав застрелил своих из моего пистолета.

— Только твои отпечатки на нём?

— Да. Он всё предусмотрел и продумал заранее.

— Плохо дело.

— Прошу, отправь Асю на лечение в ближайшее время.

— Мы своих не бросаем, сын, можешь быть спокоен за свою девушку.

— Ася моя невеста, отец.

Он взглянул на меня с некоторым удивлением.

— Ещё несколько месяцев назад ты бы задушил любого, кто дал бы тебе совет жениться.

— Я изменился, отец.

— Вижу, сын, вижу…

* * *

За мной явились утром следующего дня. Жандармы продемонстрировали ордер на мой арест.

Ася судорожно схватила меня за руку.

— Я вернусь скоро, обещаю. — Поцеловав её и ободряюще улыбнувшись побелевшей от страха матери, я позволил себя увести.

Несколько суток прошли для меня, как в полусне. Жандармы допрашивали меня, я рассказывал ту же правду, что своей семье, мне не верили, разумеется. На этот раз обвинения были очень серьёзными, улика в виде орудия убийства с моими отпечатками была гарантией, что мне придётся предельно плохо, если я не сверну шею Херману и не докажу свою невиновность в ближайшее время.

Наконец, через несколько дней меня выпустили под залог.

— Мне очень тяжело далось это, Андрей. Лишь благодаря связям Михаила Алексеевича получилось добиться твоего временного освобождения. Плохи наши дела.

— Мои дела, отец, только мои.

Князь сурово взглянул на меня.

— Ты глупости эти брось. Амато всегда едины — и в радости, и в беде.

По дороге домой он рассказал мне про Асю. Бабушка знала, в какую клинику и к какому доктору её отправить. Одна из светских дам, с которой она дружила, ещё давно рассказала бабушке историю о страшно изуродованной аварией внучке. Внучку отправили в клинику, и вернулась она оттуда будто новым человеком.

Да, в этом мире и медицина шагнула далеко вперёд. Асе предстояло лечь под нож пластического хирурга, который был ещё и магическим лекарем. Одним из лучших не только в Российской империи, но и во всём мире.

Князь уже оплатил лечение Аси.

Своей семье девушка сказала, что приболела, и Амато отправили её на лечение. Конечно, родители стали настаивать на возвращении девушки домой, но князь сам позвонил господину Федотову и объяснил, что Ася не хочет расстраивать родных, что ей окажут лучшую помощь в клинике, и что все расходы мы берём на себя, потому что его сын сделал Асе предложение.

Не знаю, как отреагировали родители моей невесты на две ошеломляющие новости сразу, но спорить с князем они не стали.

На следующий день после моего выхода под залог, к нам поступил звонок от лекаря Аси — Васильева Александра Сергеевича. Он попросил меня приехаить в клинику.

Она располагалась в пригороде Санкт-Петербурга, на природе. Территория клиники была огромная и живописна. Если бы все больные мира могли лечиться в таких условиях, они шли бы на поправку куда быстрее, полагаю.

Александр Сергеевич оказался седовласым мужчиной в летах, с длинным горбатым носом и большими серыми глазами, внимательно смотревшими на собеседника.

— Я выражаю вам огромную благодарность за то, что взялись за это дело, господин Васильев, — сказал я, усаживаясь напротив доктора.

— Рано меня благодарить, Андрей Андреевич. Случай Анастасии очень тяжёлый.

— Вы отказываетесь её оперировать?

— Нет, но заведомо могу сказать, что моей магической силы будет недостаточно. Я смогу значительно улучшить состояние девушки, но, боюсь, красоты ей не верну. Но можно кое-что попробовать сделать.

— Я согласен на всё, доктор.

— Магическая подпитка может помочь.

— Что это?

— Кровь очень сильного мага, господин Амато.