— Я был удивлён, получив ваше приглашение, Андрей, — сказал он с холодной вежливостью.

— Да я тут подумал… ты ж нам родной всё-таки, член семьи, — улыбнулся я, изо всех сил пряча насмешку. — Подумал я в общем над твоей просьбой… — Сделал нажим на последнее слово: — … помогу я тебе с карьерой…

Щёки певца вспыхнули, как у робкой девственницы от комплимента.

— … но скакать по сцене — это, пожалуйста, без меня, с этим я тебе не помощник.

— Но вы же сказали…

— Ты дослушай сначала. Я тебя продюсером сделаю. Будет у тебя свой центр продюсерский. Как тебе идея?

— Продюсерский центр⁈ — Горделиво-высокомерный налёт будто отодрали с Сальваторе, и взгляд его сделался почти подобострастным. — Это даже лучше, чем петь в Большом театре. Своё дело, свой бизнес… да, это определённо куда достойнее меня. — Я поспешил с выводами — к «гению» вернулась надменность, которая вновь как вторая кожа облепила его лицо.

— Центр будет небольшой, учти, — уточнил я, возвращая его с воздушного замка в реальность.

— «Продюсерский центр Сальваторе Амато» — более эффектного названия, кажется, не придумать, — растягивая слова, произнёс он, пропустив мои слова мимо ушей.

— Только я тебя сразу предупреждаю: юридически центр будет принадлежать нашей семье, ты будешь лишь фактическим его управляющим. Зарплату будешь получать хорошую, само собой, но фиксированную.

Сальваторе презрительно вздёрнул нос и процедил сквозь зубы:

— Я делаю это ради искусства, Андрей, а не ради наживы.

Я мысленно покатился со смеху, но вслух лишь сказал:

— Молодец, это похвально.

* * *

— Вы уже готовы сделать заказ, господин? — обратился ко мне официант, учтиво заглядывая в глаза.

— Я ещё жду даму, — отказался я.

Она появилась через пару минут.

— Прошу прощения, Андрей Андреевич, что заставила ждать.

— На самом деле это я пришёл раньше времени, — улыбнулся я. — Сделаем заказ, Инга Валерьевна?

Она кивнула. Я подозвал официанта.

— Мне, пожалуйста, салат из овощей с соком лимона, кокосовый пудинг с фруктами и облепиховый чай, — попросила Вольская, даже не заглядывая в меню.

Я заказал себе салат из осьминога и картофеля, утку в каком-то там соусе и кофе.

— Вы уже бывали здесь? — поинтересовался я.

— Люблю этот ресторан, у них хорошее диетическое меню.

Я едва удержался от того, чтобы закатить глаза и сказать, что с её фигурой диета лишняя. Тяжело, наверное, женщиной быть — поесть даже в своё удовольствие нельзя. Салатики эти жевать… бедняжки.

— О чём вы хотели со мной поговорить, Андрей Андреевич?

— Много девушек нашего агентства оставили работу, выйдя замуж за богачей?

— Не то, чтобы много, но есть такие, да.

— Это хорошо. У вас ведь есть возможность связаться с каждой из них?

— Что-то случилось, Андрей Андреевич? — В голосе Вольской появилась напряжённость.

— Ничего плохого. Мой… родственник, муж моей сестры, открыл продюсерский центр. Набирает молодые таланты. Певиц, актрис… желательно красивых, конечно. Есть у вас на примете такие, которые мечтали об артистической карьере?

— О, каждая вторая, господин Амато, — усмехнулась Инга. — Притом почти все они убеждены, что для успеха им не хватало лишь благополучно сложившихся обстоятельств.

— Вот и устроим им эти обстоятельства. Если, конечно, их мужья согласятся оплатить новое увлечение жён.

* * *

Я сидел напротив отца в его кабинете.