— Нет. Спасибо, — ответил Чеймберс.

— Я буквально только что пил кофе, — солгал Винтер, — …с заварным печеньем.

Чеймберс покачал головой, повернувшись к своему напарнику.

Оба детектива подметили у этого странно выглядящего мужчины заметную хромоту, когда тот подошел, чтобы сесть. Он присел на самом краешке подушки, словно готовый напасть, темными глазами наблюдая за каждым их движением.

Винтер вытащил блокнот и раскрыл его:

— Итак, мистер Роберт Дуглас Коутс…

— Роберт Дуглас Сеймур Коутс, — поправил его мужчина.

— Конечно, — сказал Винтер. — Я запишу…

«Придурок»

— Сколько вам лет?

— Двадцать четыре.

— Вы знаете, почему мы здесь? — спросил Винтер, замечая тиканье часов на каминной полке в паузе, зависшей перед его ответом.

Он грустно кивнул:

— Я слышал по новостям. Вы здесь из-за Альфонса.

— Верно. Значит, вы его знали?

— Я считаю, мне повезло сказать, что я его знал.

— Можно узнать, где вы познакомились?

Чеймберсу пришлось снять куртку, так как он ошибочно выбрал кресло, ближайшее к батарее, излучавшей тепло с неумолимой старательностью.

— В развлекательном центре.

— Где вы?.. — Винтер оставил вопрос висеть в воздухе.

— Плаваю.

— То есть вы… дружили?

— Я скорее назвал бы это отношениями ученика и учителя. Я во многом видел в нем себя, в глубине его нераскрытого потенциала.

Повисло неловкое мгновение молчания, пока Винтер с Чеймберсом оглядывали совокупность глубин нераскрытого потециала Роберта Дугласа Придурка Коутса.

— Вы живете с матерью? — спросил Чеймберс, заслужив этим недовольный взгляд от Винтера за то, что надавил на его подозреваемого.

— Уже нет, — ответил Коутс. — Она переехала в дом престарелых месяц назад.

— Можно спросить, что случилось с вашей ногой? — поинтересовался Винтер, снова завладевая разговором. Коутс не выказывал признаков, что он вообще услышал вопрос, пока Винтер не повторил: — Мистер Коутс, можно спрос…

— Я порезался… о стекло.

Винтер с Чеймберсом невольно подались вперед, повторяя беспокойную позу Коутса.

— И где это случилось? — подтолкнул его Винтер.

— В развлекательном центре. В душевой.

Двое детективов переглянулись в предвкушении, Винтер пытался вспомнить, в какой карман он положил наручники.

— Уверен, это представляет мало значения для полиции, — продолжил Коутс, — но было похоже, что кто-то раздавил шприц на полу. Я распорол о него ступню. Было очень больно. Затем я смахнул все осколки в ближайший слив, чтобы никто другой не порезался. Само собой разумеется, я не возвращался с тех пор.

Они оба немного расслабились, обезоруженные очень правдоподобным объяснением.

— Вы читаете лекции в Биркбек-колледже? — спросил Винтер, меняя тему.

— Верно.

— История искусств?

— Если говорить в общем.

— Значит, вы наверняка много знаете о… скульптурах?

Коутс ничего не выдал, а Винтер продолжил, пока оба детектива внимательно наблюдали за подозреваемым:

— «Мыслитель» Родена? «Пьета» Микеланджело?

— Конечно. Это две из самых известных и возвеличиваемых работ, созданных за всю историю.