— Уяснил. Слушай, для обычного сержанта ты много знаешь. Ты не врёшь насчёт сержанта?

— Можешь называть меня полковником, не обижусь.

— Молод ты для полковника, и стать у тебя не та. У командира взгляд властный, голос командный.

— Хорошо, согласен на капитана.

Сергей только рукой махнул.

— Когда идти?

— Прямо сейчас. Ты — туда, я — в другую сторону.

Чувствовалось — не хотелось Сергею в одиночку уходить, привык в армии к отделению, к взводу. А для диверсанта действовать в одиночку — привычное дело, даже сподручней. Надеяться не на кого, и если ошибёшься, то сам пострадаешь, никого за собой не потянешь.

Саша шёл по лесу, но далеко от опушки не отходил, держал железную дорогу в виду. Прошёл грузовой поезд, гружённый боевой техникой. Под брезентом угадывались пушки, танки. Поезд тащили два паровоза — состав был тяжёлым. Саша посмотрел на него, как ребёнок на сорвавшуюся с крючка рыбу.

Он отошёл уже изрядно — за это время прошло три поезда, из них один пассажирский. Из окон вагонов выглядывали солдаты, они весело галдели. Вот бы его подорвать! Железо — пушки, танки — можно восстановить, новые сделать. А солдат и офицеров быстро не подготовишь, это самые чувствительные и болезненные для любой армии потери.

Едва он видел грунтовку, подходящую к железной дороге, переезд — уходил в сторону и смотрел, куда она идёт. Но ему не везло: дороги шли к сёлам. Летом накатать грунтовку просто: проехала колонна грузовиков, уничтожила траву — вот и колея.

К шести вечера он устал и вернулся назад. К сумеркам едва поспел. В ночи временную базу можно не найти, никаких опознавательных знаков не было. Одна зацепка — мост.

Сергей был уже на месте, улыбался довольно.

— Ты чего, Сергей, лыбишься? Неужели нашёл что-то интересное?

— Представь себе, нашёл. Склад немецкий, с бомбами.

Саша про себя позавидовал его удачливости.

— Завтра вместе пойдём, покажешь.

— Ноги гудят.

— Сам такой.

Они поужинали одной банкой консервов с сухарями, оставив последнюю на утро. Саша отметил про себя, что завтра кроме склада надо ещё где-то раздобыть еды. Голодный воин — не вояка.

Они улеглись спать, и Сергей сказал мечтательно:

— Сейчас бы борща украинского с пампушками.

— Я бы от драников не отказался. Да ещё бы колбаски домашней, чтобы с сальцем да с чесночком, — поддержал его Саша.

— Давай о еде не будем, жрать охота.

Помолчали. Но спать ещё не хотелось, и Сергей спросил:

— А ты женат?

— Нет, не успел обзавестись семьей.

— А у меня жена в Киеве осталась, на сносях.

— Плохо, Киев под немцами уже.

— Знаю, — вздохнул Сергей. — Как-то она там?

Усталость, однако, взяла своё, и сержанты уснули.

Утром они доели последнюю банку консервов. Саша приберёг в сухарной сумке два последних сухаря — вдруг не удастся добыть провизии, так хоть будет чем червячка заморить. Хотя — что значит после длительной ходьбы съесть по сухарю? Только желудок раздразнить.

К удивлению Саши, склад оказался в часе ходьбы. От железной дороги отходила накатанная грунтовка, вдоль неё направились в сторону. А там — ровное поле, вокруг — колючая проволока, за которой лежали штабелями ящики, укрытые маскировочной сетью. По периметру прохаживались часовые. Саша посчитал: с каждой стороны — по двое. Сходятся от углов, встретятся — и назад.