— Может, и так, — сказал он. — Ну да ладно… — он помолчал минуту, потом добавил: — Пойду взгляну на Матушку. Ей, должно быть, нелегко…

Элис вышла за ним в салон, жалея, что здесь нет Лэнгдона и Хасбро: это могло бы придать хоть какую-то видимость порядка наступившему после убийства хаосу.

Кракен обнял Матушку за плечи, неуклюже прижав ее к себе. Женщина стиснула его руку и проговорила:

— Со мной все в порядке теперь, когда ты дома, Билл.

Кракен тяжело вздохнул, ему перехватывало горло. Элис почувствовала себя неуместным свидетелем проявлений чужой любви, но напомнила себе, что ее чувства здесь — дело десятое.

Стремясь изо всех сил быть полезной, она вернулась в кухню и принялась лущить каштаны, работая усердно и размеренно до тех пор, пока ее не привлек к окну шум подъехавшего экипажа. Элис облегченно выдохнула: наверное, Лэнгдон и Хасбро вернулись раньше, чем она рассчитывала. Однако она ошиблась: черный брогам с белыми завитушками на медных фонарях привез двух человек в форме лондонской городской полиции.

Один из полицейских был высок и полон — пожалуй, даже преисполнен — глубочайшего достоинства: римский нос, массивные надбровья, пышные усы. Второй, правивший лошадью, был коренаст, невысок и порядком изуродован: его лицу не раз доставались тяжелые удары, а зубы были кривыми. Маленькие, близко посаженные глаза смотрели недобро, оценивающе. Мундир сидел на нем, как оболочка на сардельке, и он носил бороду, редкую и щетинистую. Мрачная усмешка выдавала в полицейском жесткого человека — хотя при его работе, подумала Элис, в этом нет ничего удивительного.

— Билл! — позвала она, но Кракен, оказывается, отворил дверь при первом же стуке и уже впустил прибывших в дом; тот, что пониже, нес кожаный саквояж.

— Вы, должно быть, Харриет Ласвелл, мэм, — обратился к Элис тот, что повыше, вваливаясь на кухню. — Детектив Шедвелл из городской полиции и сержант Бингэм, к вашим услугам.

— Харриет Ласвелл — это я, джентльмены, — сказала Матушка, выходя из салона. — А это Элис Сент-Ив, наша соседка.

— Мэм, — сказал Шедвелл, поклонившись Элис и взглянув на нее с особым вниманием.

Элис отошла в сторонку, пропуская хозяйку дома, а затем вернулась к двери. Она ощущала, что за ее спиной стоит Клара, намеревавшаяся, по всей видимости, услышать, что будут говорить, но не попасться при этом никому на глаза.

— Мы не ожидали, что лондонская полиция заинтересуется этим случаем, — сказала Матушка Ласвелл. — Полагаю, вы приехали из-за убийства Сары Райт.

— Да, именно так. Лондон в самом деле очень обеспокоен. Особенно нас тревожит благополучие дочери погибшей, которая проживает с вами, если я не ошибаюсь.

— Все верно, детектив. А вы уже поговорили с констеблем Бруком? Мы почти ничего не знаем об обстоятельствах убийства.

— Констебль Брук был очень полезен на свой скромный лад, но я опасаюсь, что обстоятельства этого случая требуют пристального внимания нашего ведомства. Местные полицейские пребывают в прискорбной растерянности касательно разгадки.

— Да поможет нам бог! — воскликнула Матушка. — Позвольте представить вам Билла Кракена, детектив. Мистер Кракен и я собираемся пожениться на Рождество. И я должна отметить, что супруг Элис — это тот самый знаменитый Лэнгдон Сент-Ив. Профессор Сент-Ив — высокоуважаемый член Королевского общества. Вы можете говорить свободно при этих людях.

— Разумеется, — сказал детектив Шедвелл, кивнув Биллу Кракену и снова поклонившись Элис.