— Хорошая решетка! — радостно воскликнул Яков, устремляясь в тоннель. — Мы спасены!

— Подожди, — остановил его Ян. — Что-то я не слышу…

— Нельзя стоять! — отчаянно крикнул Яков. — Ты что, совсем рехнулся?

— Тихо! — замогильным голосом прошептал Ян. — Слушай…

Теперь единственными звуками, которые слышали Я-Я, были их отчаянно колотящиеся сердца и легкое журчание потока.

Стук позади прекратился.

— Они снесли решетку… — одними губами прошептал Яков. — И теперь идут за нами… Бежим!!!

До лаза, ведущего в помещение полка, Я-Я добрались в состоянии полного изнеможения. Опыт подсказывал, что бежать не стоит, а следует идти быстрым шагом, но страх затмевал разум, и Я-Я двигались короткими яростными перебежками: пробегут — выбьются из сил — встанут, чтобы отдышаться и прислушаться. Такой способ передвижения очень быстро выматывал, и физически и морально: они пробежали не более километра, но чувствовали себя так, словно им пришлось сутки напролет удирать от стаи голодных волков.

В том, что их преследуют, Я-Я уже не сомневались: во время коротких остановок они слышали далеко позади мерные шлепки. Преследовали не бежали, они двигались монотонно и ровно, словно механизмы и, судя по тому, что шлепки с каждым разом были все слышнее, постепенно нагоняли своих жертв.

Последняя остановка пришлась как раз на лаз с заглушкой. Или даже не пришлась, а просто дотянули: это был своего рода психологический рубеж, за которым вполне внятно просматривалась надежда на спасение. Теперь они стояли у лаза, с ног до головы перемазанные фекалиями — из сухого тоннеля в камеру ввалились кувырком, как-то не до деликатностей было, — хрипло дышали, как загнанные лошади, и лихорадочно решали дилемму.

Правильнее всего будет добраться до колодца, «выброситься», вскочить в машину и удрать куда глаза глядят. Это рационально во всех отношениях: мудро, безопасно и по-деловому разумно. Но сейчас как раз такой редкий и даже парадоксальный для Я-Я случай, когда рационально — не значит верно. Потому что элементарные расчеты подсказывали: для того, чтобы добраться до колодца, им понадобится минут десять. А неумолимо приближающиеся шаги преследователей, которые, судя по звукам, уже плюхнулись в камеру, точно так же подсказывали: если пойти правильным путем, вопрос будет закрыт в течение пары минут. Не дольше.

Погибнуть — или «спалиться» и сесть на пару лет?

Дилемма…

Какого черта: это разве дилемма, когда тебе двадцать, впереди вся жизнь и вполне реальная перспектива скорого УДО?!

Не сговариваясь, Я-Я дрожащими руками разбросали слой мусора, заботливо накиданный ими же в ходе предыдущего визита, и, в три приема выдернув заглушку, бросили ее на дно тоннеля.

— Янек, пошел!

— Может быть, сначала ты…

— Давай бегом, дурак! Нас сейчас убьют!!!

— Все-все, уже пошел…

В солидном по размерам резервном парке боевой техники (РПБТ) нетрудно затеряться, особенно в отсутствие стационарного света, при наличии «садящихся» налобников, и в состоянии сильного эмоционального потрясения.

Здесь стоят несколько старых военных машин, которые уже никуда не поедут (оба гейта — основной и вспомогательный намертво заварены), высятся штабеля досок и шпал, как с пропиткой, так и без, кучи инвентарного имущества — нужного, не очень нужного, совсем ненужного — по категориям: табуреты, тумбочки, столы, шкафы, оружейные пирамиды и ящики, банки, бочки — в общем, перечислять можно долго, так же, впрочем, долго, как и бродить среди всего этого «военного имущества», которое прилежно стаскивали сюда связисты за последние несколько лет.