В коридоре перед залом совещаний было людно. Я пробиралась сквозь толпу, стараясь ни на кого не налететь или, упаси Господь, не столкнуться с кем-нибудь из старших детективов. До меня долетали обрывки разговоров:

— Одна баба думала, что муж ей изменяет…

— …остановил его за то, что он не был пристегнут ремнем безопасности…

— …а еще у нее симпатичная попка…

— …вернулась домой раньше времени, рассчитывая застукать его с любовницей. Но муж мирно сидел на диване и смотрел футбол. Она все равно обыскала весь дом сверху донизу — заглянула под все кровати, проверила шкафы, чердак, подвал…

— …открывает багажник, а там — большущая сумка с кокаином! Он вытаскивает водителя из машины, надевает на него наручники и сажает на заднее сиденье патрульного автомобиля…

— …от тяжелых усилий у тетки случился инфаркт, она двинула кони и попала на небеса. Глядь, а там ее соседка…

— …коп заглядывает под сиденье и видит обрез, полностью заряженный. Он возвращается в патрульную машину и говорит тому чуваку: «Ты здорово влип, приятель!»

— «Синтия, — спросила она. — От чего ты умерла?» «От холода, — ответила соседка. — А ты?» И тетка рассказала, как рано пришла домой, обыскала весь дом и так далее…

— А тот отвечает: «Да Бог с ней, с пушкой, не обращайте внимания! Скажите лучше, вы отберете у меня права?»

— …так, что она еще долго ходила бы враскорячку.

— «Вот черт! — вскричала Синтия. — Как жаль, что ты не заглянула в холодильник!»

Увидев, что ко мне идет детектив размером с крупного носорога, я вильнула в сторону и очутилась перед знакомой спиной.

— Как дела, Роб? — спросила я. — Какой тебе дали район?

Он обернулся, отчего-то сильно смущенный.

— А, Мэйв… Привет!

В это время два копа, с которыми он беседовал, Харри Мейтленд и Бен Фиппс, буквально лопались от хохота. Я плохо их знала, но сразу догадалась, что они потешаются надо мной. В моей памяти всплыла фраза, которую я слышала секунду назад (фраза, сказанная голосом Роба): «…так, что она еще долго ходила бы враскорячку…» Начало фразы я пропустила, но нисколько не сомневалась, что оно было крайне неприличным. Что ж, Роб не лучше других. Странно, но это открытие меня неприятно удивило. Интересно, кто же из женщин-офицеров привлек его интерес?

— Ты еще не переоделась, Мэйв? А я думал, ты вырядишься, как остальные. — Мейтленд усмехнулся, обнажив желтые зубы, — очевидно, ему казалось, что это улыбка соблазнителя. — Ты нас разочаровываешь.

— Прошу прощения, — язвительно бросила я. — Очень жаль, что не сумела заслужить ваше одобрение.

Усмешка стала шире, и я заметила между двумя его молярами что-то белое — наверное, застрявший хлебный мякиш.

— Лангтон только что рассказывал, что ты классно смотришься полуголая. Может, попозже нам удастся уговорить тебя раздеться?

Обычно я стараюсь не обращать внимания на непристойности, но тут не сдержалась:

— А рожа у тебя не треснет?

Пока Мейтленд размышлял над ответом, я обернулась к Робу, который не знал, куда деться от неловкости.