Потом я крепко заснула. В этом преступлении не было жертвы. Я спасла других женщин от печальной участи Ребекки. И потом, Роули заслуживал смерти.

Но я допустила ошибку: дьявольски огромную ошибку, из-за которой и попала сюда, — все рассказала Ребекке. Я знала, что это глупо, надо молчать, но меня доконали ее бесконечные предположения. Может, он утопился сам? Может, после случившегося его мучила совесть? Может, когда-нибудь он попросил бы прощения?

Смешно, но я думала, Ребекка обрадуется и поблагодарит. Однако узнав о моей хитроумной операции, она посмотрела на меня так, точно видела впервые в жизни. А Адам, хоть и плавал в Темзе лицом вниз, оказался отомщен, потому что, когда я все рассказала Ребекке, свет в ее глазах окончательно померк. С тех пор они стали тусклыми и блеклыми (оживились вновь только после встречи с тобой, и это лишь доказывает, что она так ничему и не научилась).

Мы с Ребеккой поссорились из-за Адама. Я разозлилась: она не сумела оценить то, что я для нее сделала. А Ребекка расстроилась, потому что я его убила. Это был самый лучший подарок, который я только могла ей преподнести, а она швырнула его мне в лицо. Какое-то время мы не разговаривали. У нее случился нервный срыв, и она увильнула от экзаменов. А я осталась и сдала.

На следующий год Аврил и Джеральд уговорили нас встретиться в Лондоне, и мы помирились. Разумеется, в нашей жизни многое изменилось, но мы опять стали дружить. Ребекка была разочарована плохим результатом экзаменов, однако степень бакалавра позволила ей устроиться в пиар-компанию. Эта работа очень ей подходила. Все необходимые качества — энтузиазм, организованность, умение убеждать, обаяние — у нее были в избытке. Новая Ребекка кипела энергией и всегда излучала оптимизм. Никто не замечал, что ее жизнерадостность насквозь фальшива. Она крутилась волчком, притворяясь счастливой, но на самом деле ее жизнь была пуста.

Я начала подниматься по служебной лестнице в компании «Пригар — Гюнтер», производя впечатление на нужных людей во время стажировки и решая, в какой области буду специализироваться. Слияние и поглощение предприятий, заключение сделок между влиятельными людьми — интересно, престижно, перспективно. Это меня увлекло. Я по-прежнему виделась с Ребеккой, но не чаще чем два раза в месяц. Мы переписывались по электронной почте. Иногда я ей звонила. По вечерам она, как правило, работала. Да, моя подруга потихоньку нащупала почву под ногами, но в конце концов устала и кто-то дал ей кокс — для бодрости.

Ребекке понравился кокаин. Будучи слабой, она пристрастилась к нему не на шутку.

А еще она слишком много обо мне знала.

Как я уже говорила, моя попытка свалить на тебя вину за смерть Ребекки была морально оправданна: оглянувшись назад, ты поймешь, что действительно виноват. Ты безжалостно бросил ее, сделал несчастной. Возможно, своим поступком ты напомнил ей Адама. Она считала тебя особенным, необыкновенным мужчиной. Я бы не стала лить из-за тебя слезы, но Ребекка была другой. После вашего разрыва она сильно страдала, и поэтому чересчур увлеклась наркотиками, потеряла работу, а потом стала ломать голову, где найти средства на оплату квартиры и счетов.

Ребекка отчаянно нуждалась в деньгах. Она не могла допустить, чтобы родители и друзья узнали про увольнение. Она доверилась только мне, причем совершенно напрасно: я уже начала беспокоиться на ее счет. В то время как я упорно карабкалась наверх, она стремительно и неумолимо скатывалась вниз. С одной стороны, это меня радовало (значит, моя дорогая подружка не так уж и совершенна), но больше пугало.

Потом она выманила деньги у Каспиана Фаради. По ее словам, это его потрясло: разве мог он предположить, что прекрасная молодая любовница начнет шантажировать? В моей голове прозвенел первый тревожный звоночек.