Однако Луиза кивнула:

— Да. Но ее сейчас нет. Может… ей что-нибудь передать?

— Откуда вы знаете Ребекку? Вы вместе живете?

Она взглянула на меня, и я заметила, что у нее светло-голубые глаза и очень острый взгляд.

— Я ее лучшая подруга. Просто пришла узнать, не случилось ли с ней чего.

— Почему вы решили, что с ней могло что-то случиться?

Луиза пожала плечами.

— Она мне давно не звонила. У меня есть ключ… Раньше, когда она куда-нибудь уезжала, я кормила ее золотую рыбку.

— А сейчас уже не кормите?

— Рыбка сдохла. — Луиза уставилась на меня. — Слушайте, к чему все эти вопросы? К сожалению, я не знаю, когда Ребекка вернется, так что вам нет смысла ее ждать. Но если хотите, оставьте свою визитку, и она…

Я указала ей за плечо:

— Это гостиная? Давайте пройдем туда и сядем, Луиза.

Будучи неглупой женщиной, она наверняка поняла, что мы пришли с дурными вестями, но спокойно повела нас в гостиную и села на стул с прямой спинкой возле маленького столика у стены. Нам с Сэмом остался мягкий диван: другой мебели в комнате не было. Единственным дополнением интерьера служил телевизор с плоским экраном. Как и предсказывал Сэм, квартирка оказалась крошечной, хотя по сравнению с кроличьей клеткой вполне ничего.

На этот раз Сэм предоставил слово мне, и я как можно аккуратнее сообщила Луизе печальную новость. Ее, как и Аарона, больше потрясло, что Ребекка стала жертвой Поджигателя, чем сам факт смерти девушки, — мне показалось, это не стало для Луизы неожиданностью, и я попыталась прощупать почву:

— Вы сказали, Ребекка давно вам не звонила. Это не в ее правилах? Именно это вас насторожило?

— Конечно. Мы дружили с восемнадцати лет. Познакомились в университете, — произнесла она механическим голосом, глядя в одну точку.

Догадавшись, что у нее шок, я вскочила.

— Сейчас принесу воды.

Я прикинула, что не слишком помешаю работе выездной группы, если открою кран и возьму стакан. Главное — соблюдать осторожность. Но, отворив дверь с другой стороны гостиной и увидев крошечную кухню, я застыла как вкопанная. Стиральная машина, которую я слышала раньше, все еще крутилась, а в углу тихо гудела посудомойка. Ребекка не могла их включить, с опозданием поняла я. Улики исчезали буквально у меня на глазах, сливаясь в канализацию. Справившись с мгновенным замешательством, я метнулась обратно в гостиную.

— Луиза, это вы включили посудомоечную машину? И стиральную?

Она взглянула на меня из-под опущенных ресниц.

— Когда я пришла, в квартире был кавардак. Знаете, Ребекка не слишком заботилась о чистоте и порядке. Вот я и решила заняться уборкой. Просто по привычке. Раньше мы с Ребеккой жили вместе, и я всегда за ней прибирала.

Убравшись в квартире, Луиза уничтожила все, что могло помочь в нашем расследовании — подсказать, что делала и с кем была Ребекка Хауорт перед смертью. На моем лице было написано жестокое разочарование, и скрыть его я не могла.

Мы опять опоздали! Сегодня на редкость неудачный день.

Мертва. Это слово не имеет смысла, когда речь идет о Ребекке. Невозможно поверить в то, что ее больше нет.

Я сидела на жестком стуле, чувствуя, как сиденье врезается в ягодицы, и смотрела, как высокая женщина-детектив расхаживает по тесной квартирке Ребекки, словно пытаясь выплеснуть лишнюю энергию. Второй полицейский, толстяк постарше, невозмутимо восседал на диване точно каменноликий Будда. Надо успокоиться и очень внимательно слушать, что говорит эта женщина, тогда все будет хорошо.

Они полагают, что Ребекка стала жертвой серийного убийцы, который нападает на одиноких женщин на юге Лондона.