Я так увлеклась, что почти забыла о том, что фигура на столе когда-то была живым человеком со своими надеждами, мечтами и чувствами. Теперь она стала задачкой, которую требовалось решить; тайной, ждущей разгадки. Однако меня передернуло, когда доктор Ханшоу взял скальпель и рассек тело, сделав разрез от каждого плеча вниз, до лобковой кости.

Он быстро просмотрел органы, взвесил их, взял образцы тканей и препарировал, комментируя свои действия. Все оказалось в норме, покойная была вполне здорова, несмотря на образ жизни, последствия которого настигли бы ее лишь спустя годы. Внутренности имели неожиданно яркий цвет, а по форме напоминали говяжьи или свиные. Я вдруг вспомнила фотографии последней жертвы Джека-потрошителя, Мэри Джейн Келли. Маньяк расчленил ее и выложил темную груду потрохов на столе. Отвратительные картины столкнулись в моем мозгу с тем, что я видела перед собой, и у меня закружилась голова. Чтобы не упасть, я вытянула руку и схватила суперинтенданта за рукав. Он быстро оглянулся.

— Тебе плохо? Может, сделаешь перерыв? Подышишь воздухом?

Я покачала головой и вымученно улыбнулась, не в силах вымолвить ни слова.

— Я взял пробы крови и волос, — объявил Ханшоу. — По результатам анализов мы сможем определить, какие наркотики она употребляла.

— Насколько нам известно, она давно нюхала кокаин, — сказал Годли.

— Это видно по состоянию ее носа. Значительное повреждение перегородки. Я также взял пробы из ее глаза. Стекловидное тело позволяет провести химический анализ, в случае если труп подвергался воздействию высоких температур. Кроме того, я возьму пробу мочи и сохраню содержимое желудка для токсикологической экспертизы.

Когда я представила себе иглу, погружающуюся в глаз покойной, мне стало нехорошо. Между тем Ханшоу взял скальпель, сделал надрез на голове — от уха до уха — и отогнул кожу вниз, на лицо, обнажив череп. Этого я уже не выдержала: пробормотав извинения, быстро пошла к двери и выскользнула из анатомички. Пусть думают что хотят, но я больше ни секунды не останусь в этой комнате! Прочту отчет патологоанатома, а увиденного мне вполне хватит.

Я стояла в приемном отделении у кулера с водой и жадно пила стакан за стаканом. Наконец мой желудок немного успокоился, и я чуть-чуть пришла в себя. Придется ждать, когда выйдет Годли, чтобы перед ним извиниться. Плохо, что не оправдала его доверие, подвела перед доктором Ханшоу. Как всегда, оказалась недостаточно стойкой. Слишком мягкотелой для детектива, расследующего убийства.

Я вспомнила мерзкие шуточки постовых полицейских в мой адрес сегодня утром и тихо выругалась, не в силах побороть сомнения. Мужчины гораздо увереннее в себе. Их не волнует, что о них думают коллеги. Они делают свою работу и идут домой, не переживая из-за того, что увидели… а если и переживая, то не показывая виду. А я чуть не хлопнулась в обморок! Среди старших офицеров полиции много женщин, но в команде Годли только я несла флаг феминизма. К сожалению, мой флажок был маленьким и рваным.

Надо отдать должное боссу: он ни словом меня не упрекнул, выйдя из анатомички вместе с доктором Ханшоу.

— Как себя чувствуешь?

— Гораздо лучше. — Я взглянула на патологоанатома. — Простите. Было очень познавательно.

— В следующий раз непременно оставайтесь до конца. Вы пропустили самое интересное. Мозг в только что вскрытой черепной коробке — это ни с чем не сравнимое зрелище!

О Господи, нет, ни за что на свете!

— Что вы обнаружили? — Я вежливо улыбнулась.

— Три удара тупым предметом в заднюю часть черепа. Судя по углу, ваш убийца — правша. Первый удар был нанесен, когда жертва либо сидела, либо стояла на коленях, остальные два — когда лежала. Не могу сказать, какой из них ее убил, но смерть наступила быстро.