Марио Варгас Льоса. Поединок
Как обычно по субботам, мы сидели в Рио-баре, пили пиво, когда в дверях появился Леонндас; по его лицу мы сразу же поняли: что-то случилось. — Что стряслось? — спросил Леон. Леонидас придвинул еще один стул к нашему столику. — Умираю, пить хочу. Я наполнил стакан до краев, так что пена выплеснулась на стол. Леонидас стал неторопливо сдувать пену, глядя, как лопаются пузырьки. Потом одним глотком осушил стакан до последней капли. — Сегодня ночью Хусто будет драться, — сказал он странным голосом. Какое-то время мы все молчали. Леон отхлебнул пива, Брисеньо закурил сигарету. — Он просил вас предупредить, — закончил Леонидас. — Хочет, чтобы вы пришли. Наконец Брисеньо спросил: — Как это было? — Они встретились сегодня в Катакаосе. — Леонидас отер лоб и махнул рукою: с его пальцев на пол слетели капли пота. — Дальше можно не рассказывать… — Ладно, — сказал Леон. — Они должны были подраться, лучше уж так, по всем правилам. Не надо этого бояться. Хусто знает, что делает. — Да, — повторил Леонидас с отсутствующим видом. — Наверно, так лучше. Бутылки опустели. Дул сильный ветер, и нам было не слышно военного оркестра, который играл на Площади. По мосту вереницей шли люди, возвращавшиеся с загородной прогулки; парочки, прятавшиеся в тени набережной, тоже начали покидать свои укрытия. Многие проходили мимо Рио-бара, некоторые заходили внутрь. Скоро вся терраса заполнилась мужчинами и женщинами — все громко разговаривали и смеялись. — Уже почти девять, — заметил Леон. — Нам пора. Мы вышли. — Ладно, парни, — сказал Леонидас. — Спасибо за пиво. — Это ведь будет у Плота? — спросил Брисеньо. — Да. В пол-одиннадцатого Хусто будет вас ждать здесь. Старик махнул нам рукой и пошел по проспекту Кастильи. Он жил в предместье, там, где начинался пляж. Его домик стоял на отшибе, как будто часовой при городе. Мы вышли на Площадь, она почти опустела. Рядом с туристической гостиницей оживленно разговаривали какие-то парни. Проходя мимо этой группы, мы заметили среди них симпатичную девушку. Она улыбалась. — Хромой его убьет, — сказал вдруг Брисеньо. — Замолчи, — отозвался Леон. Мы расстались на углу, у Церкви. Я быстро зашагал домой. Дома никого не было. Я надел комбинезон и два свитера, положил в задний карман штанов нож, завернутый в носовой платок. Уже в дверях столкнулся с женой. — Снова из дому? — Да. Нужно уладить одно дело. У нее на руках спал сын. — Тебе же рано вставать, — сказала жена. — Ты что, забыл, что по воскресеньям ты работаешь? — Не волнуйся, — ответил я. — Я всего на несколько минут. Я вернулся в Рио-бар и сел у стойки. Заказал пиво и сандвич, но так и не доел его: аппетит пропал. Кто-то тронул меня за плечо — это был Моисес, хозяин бара. — Насчет поединка, это правда? — Да. У Плота. Но ты об этом лучше помалкивай. — Я в твоих советах не нуждаюсь. Я знал обо всем еще раньше тебя. Мне жаль Хусто, но ведь он сам давно искал такого случая. А Хромой — не из терпеливых, ты же знаешь. — Мерзавец этот Хромой. — Вы с ним раньше дружили… — начал Моисес, но осекся. Его позвали с террасы, и он отошел, через несколько минут снова оказался рядом со мной. |
