– Не по воздуху же он отсюда улетел! – Криминалист, сидя на корточках, изучал землю.

– Собак сбить со следа легко, – вздохнул кинолог, – раньше махорку рассыпали, она на время нюх отбивает, а теперь химики всяких спреев напридумывали. Ничего не увидишь, пока химический анализ не сделают.

– Я не о запахе. На земле остались два отпечатка ботинка, а потом след обрывается, дальше никто не шел.

– Быть этого не может.

– Но так оно и есть. Его перемещение не засекли ни датчики, ни камеры.

Поиски нельзя было назвать удачными. То, что снайпер оставил оружие, было в порядке вещей, профессионалы всегда так поступают. А то, каким образом убийца умудрился миновать датчики с камерами, попасть на охраняемую территорию, сделать несколько закладок, дважды выстрелить в цель и уйти незамеченным, оставалось загадкой.

Глава 3

Как и всякий родившийся в СССР человек, Клим Бондарев безошибочно чувствовал, если в стране случалось что-то из ряда вон выходящее. В новостях дикторы могли обходить случившееся молчанием, газеты не упоминать о нем и словом, но сама атмосфера выпусков становилась другой. Угадывалось и ощущалось не по тому, что говорили, а по тому, о чем молчали. Вчера он посмотрел российские новости и перемен в стране не уловил.

Ранним утром Бондарев включил на кухне приемник и принялся варить кофе. Передачи FM станций никогда не звучали в его доме.

Если хочешь слушать музыку, то поставь запись – именно такого принципа придерживался хозяин дома. Старый двухкассетник-магнитола высился на холодильнике, от самого появления в доме он был настроен на одну-единственную волну – радио «Свобода».

«Чтобы знать правду о том, что происходит на Западе, надо слушать российские станции. А если хочешь знать правду о России, слушай Запад», – не раз повторял Клим друзьям и знакомым.

Тон передачи насторожил его не больше, чем гудение кофемолки, одну и ту же тему перемалывали последний месяц все, кто считал себя специалистом в области российской внутренней политики. Ведущий и гости круглого стола на все лады склоняли фамилию Холезин, название его нефтяной империи «Лукос» и имя-отчество действующего президента. Выискивали резоны власти поступить с олигархом именно таким образом. Круглый стол окончился на ехидно-оптимистической ноте адвоката Логвинова:

– Я не пессимист. Все-таки наша страна за годы правления действующего президента значительно продвинулась в сторону демократии. Если раньше при переделе собственности по большей части владельцев отстреливали, то теперь их стали сажать в тюрьмы.

Кофе на этот раз Бондареву не удался. То ли зерна плохо прожарил, то ли заслушался радио и передержал напиток на огне. Раскрыв стенной шкаф, Клим выбрал один из многочисленных спиннингов, надел видавшую виды куртку. Мобильник брать не стал, все равно во время рыбалки Клим Владимирович принципиально не отвечал на звонки, от кого бы они ни исходили.

Бондарев подмигнул мальчишке-президенту на фотографии:

– Небось ты сейчас на море и тоже с удочкой!

И вышел из дома.

Безоблачное небо синело сквозь кроны вековых деревьев парка в Коломенском. Клим прошел мимо жестяного стенда, извещавшего, что именно на этом месте в семнадцатом веке располагалась загородная резиденция царя Алексея Михайловича. В отдалении белели стены древних храмов.

Когда живешь рядом с памятниками архитектуры, в исторических местах, то перестаешь их замечать. Они становятся такими же привычными и безликими, как и железобетонные коробки. Клима в здешних исторических местах манила река и ничего больше.

Двое рыбаков уже расположились на берегу. Дымились сигаретки, покачивались поплавки. Мужчины сосредоточенно смотрели на них, словно пытались заставить взглядом уйти под воду.