Все дружно уставились на Марину.

— Это был Антон, — вспомнила девушка. — Он хотел произвести фурор, и это ему удалось, мы все так и упали. Но посторонних Антон пугать не собирался, он в тамбуре переоделся и к нам направился только тогда, когда все, как он думал, уже уснули. Ты, Оля, ему случайно попалась.

— А зачем ему этот маскарад? — поинтересовался Ромка. — Только чтобы вас посмешить?

— Нет, Антон решил сам поставить детский спектакль, для того и приобрел в Москве этот костюм. Об этом, кстати, все знают. Так что он ни за что не стал бы нападать в нем на Катюшу.

— А он его в театре хранил?

— Скорее всего. Помнится, мы все его примеряли.

— Однако доверяй, но проверяй, — пробормотал Ромка. — Надо узнать, где был Антон после репетиции. Вы не могли бы позвонить ему домой?

— Я и так уверена, что он ни при чем, но если тебе так хочется…

Марина соединилась с Антоном и выяснила, что он давным-давно дома — жена отправилась в поликлинику, а ему поручила сидеть с ребенком.

— А он не врет?

— Разумеется, нет. Тем более что он не один возвращался, а с Виктором Ивановичем — это наш помреж, он тоже живет в Северном районе. — Актриса покачала головой. — Да, странная история.

Катька потерла кулачком глаза и тяжко вздохнула. Лешка погладила ее по голове и накинулась на брата.

— Из-за тебя все! Хвалился, что больно умный, вот теперь и расхлебывай. Давай думай, как нам быть.

— Я и думаю. Только этим и занимаюсь.

Ромка подошел к высокому окну. Снег все еще шел, в свете фонаря радужно переливались снежинки. Как же переменчива жизнь. Совсем недавно он радовался найденному кладу — и нате вам: никакого клада нет, а вместо него куча неприятностей.

Он отвернулся от окна.

— Может быть, пойти и поставить горшок на место? Или вернуть его этому Катькиному похитителю, когда он подъедет к нам на площади?

— Ты что же думаешь, что если сам ничего в этом горшке не нашел, то другие найдут? — изумилась Лешка. — Зачем он ему нужен, этому псевдовампиру?

— Что взял, то и отдам. Пусть ищет, это его проблема. Тем более что, кроме этой плошки, у нас ничего чужого нет.

С затравленным видом Катька переводила взгляд с Ромки на Лешку.

— Лешенька, может, он и прав, — проговорила она жалобно. — Не пойти еще хуже.

— Вот именно, — сказал Ромка и отправился на кухню. Там он прощупал руками глиняные бока старого цветочного горшка, а затем засунул в него искореженную консервную банку и вновь засыпал ее землей.

Лешка взглянула на часы.

— А знаете, сколько уже времени? Без двадцати восемь. Наши мамы нас уже с фонарями ищут, если только в милицию не обратились.

Пока она звонила домой и успокаивала родителей, Ромка утрамбовывал в горшке землю. Когда сестра положила трубку, он заявил:

— Уже пора. А вы… — Ромка стеснялся называть Марину по имени, — вы дайте мне, пожалуйста, пакет, чтобы получше его завернуть, а то из него земля сыплется.

Девушка дала ему несколько пакетов и, объявив, что их одних ни за что никуда не отпустит, стала одеваться.

— Отдавать горшок буду я, а ты, Лешка, запоминай номер машины, поняла? — распорядился Ромка.

— И без тебя бы сообразила, — огрызнулась сестра.

Все вместе они вышли на улицу и направились к Театру оперы и балета. Площадь от Марининого дома была совсем близко.

— Увидев, что нас четверо, он может испугаться и проехать мимо, — озаботился Ромка, когда они перешли дорогу и остановились напротив театра.