– Хорошо, давай какие есть. Они хоть стрелять-то умеют?

– А черт его знает. Я стрельбы с ними не проводил. Мне их из запасного полка прислали после госпиталя. Охрану склада несут, когда нет вагонов с воинскими грузами. Вы подождите.

Через несколько минут в кабинет коменданта вошли два бойца. Те же, что помогали раненых с состава сгружать и трупы.

– Дай винтовку, – протянул руку Федор. Получив оружие, вынул затвор, заглянул в ствол. М-да, только что пауки не завелись.

– Со мной едете. Пока ваш комендант машину ищет, быстро почистить. Патроны есть?

– Два подсумка, как положено.

– Даю пять минут, время пошло.

Бойцы убежали. Федор разложил карту на столе. Где эта деревня? От Спирово придется ехать через Реброво, Матвеево, Чудины. Километров двенадцать, четверть часа езды, но еще неизвестно, какая дорога.

Прибежал комендант.

– Есть машина, полуторка. А бойцы где?

– Оружие чистят. Вы бы хоть поглядывали иногда.

– Времени не хватает. Из военного персонала на станции я один, а воинские эшелоны часто идут, иной раз поесть не успеваю.

С эшелонами, если останавливались на станции, бывали проблемы. Если эшелон с войсками, то случались самоволки, дезертирство и даже самострелы – случайные или преднамеренные. А еще надо было проследить за охраной, не подпускать к эшелонам местных. Кроме того, комендант был обязан контролировать охрану позиций и сооружений вроде мостов. Федор коменданту сочувствовал в душе, но сейчас первым делом – оставшийся у тайника диверсант. Заподозрит неладное, может уйти да взрывчатку с собой прихватит.

Тогда жди беды.

– Лейтенант! И трупы и раненый, что с поезда сняты, из диверсионной группы. Один еще остался и находится у схрона с взрывчаткой. Как думаешь, для чего их забросили?

Горобец глаза вытаращил.

– Эшелон взрывать? Или даже мост?

За Любинкой мост через Тверцу.

– Угадал. Мне этого подрывника взять надо. Иначе нам обоим по шапке дадут.

Вошли бойцы.

– Начистили? Зарядить магазины! Горобец, веди к машине.

У полуторки уже стоял Мозговой. Выклянчив у водителя табачку, скрутил самокрутку, дымил с наслаждением.

– Константинов, поступаешь в распоряжение товарища старшего лейтенанта, – указал на Федора Горобец.

– Мне к вечеру вернуться надо, а то начальник банно-прачечного отряда голову мне отвернет.

– Перебьется, у нас дела поважнее. Парни – в кузов.

Бойцы забрались в кузов.

– Куда ехать? – повернулся к Федору водитель.

Федор сидел на пассажирском сиденье в кабине.

– Деревня Трубино. Знаешь такую?

– Был однажды. Не дорога, а слезы.

Полуторку раскачивало и трясло, как лодку в шторм. Когда впереди показались избы, водитель сказал:

– Вот Трубино.

– Стой здесь. И никуда не отъезжай, мотор глуши.

Федор выбрался из кабины.

– Бойцы, за мной. Идем тихо. Когда рукой махну, окружаете избу. Скрывать не буду, в избе переодетый в красноармейскую форму диверсант. В случае если он стрельбу откроет, стреляйте на поражение.