Слух вернулся к Денису последним, и первым, что он услышал, кроме стрекота автоматов и пулеметов, был хор голосов зараженных. Сотни ртов с хрипами, стонами и всхлипами повторяли одно и то же слово.

— Уходите, УХОДИТЕ, уходите! — Шепоты, стон и крики сливались в единый хор и воспринимались как шум.

Денис приподнялся на локте и оглянулся. Дверь на двадцать первый этаж снесло с петель, а лестничная площадка обвалилась, как он и рассчитывал. Упав, бетонная площадка загородила двери на нижнем этаже, перекрыв его и обезопасив им на некоторое время тыл. С другой же стороны было нечто невообразимое.

Первая ассоциация, возникшая у Дениса, была, что видит яркое звездное небо. Света как такового на этаже не было. Все стены и потолок были покрыты толстым слоем черной плесени, в которой ярко горели тысячи фиолетовых огоньков. В центре этого великолепия в прозрачном бронированном куполе, как большая луна, светилась свернутая клубком девушка. Она была опутана сотнями ярких проводов, и казалось, что сама она светится.

Хотя лица девушки было не видно с такого расстояния, а план лаборатории, который перед заданием ему загрузила Инна, был абсолютно бесполезен, Денис был абсолютно уверен, что именно эта светящаяся девушка — Анастасия, за которой они пришли.

Вот только им явно не были рады. Девушку со всех сторон окружали десятки зараженных, укрывшихся за баррикадами, почти у каждого из них было оружие, и все они были окутаны наномашинной плесенью. Прямо под куполом несли стражу три механизированных брони.

— Приплыли, — только и смог пробормотать Денис.

— Воистину аки грешники на суд. — Подтвердил Евстафий.

Пока их обстреливали только несколько ближайших групп, вероятно, чтобы не задеть своих, однако и этой плотности огня вполне хватило, чтобы их прижали к земле. Группа Дениса оказалась в углу, с двух сторон их прикрывали стены, с одной стороны встал Онуфрий, прикрываясь щитом, с другой стоял Евстафий.

Двинуться вперед означало разорвать строй и попасть под перекрестный огонь. И пока Денис придумывал выход из этой нелегкой и щекотливой обстановки, судьба начала жирными мазками вносить свои коррективы.

С противоположной стороны, где находился подъем на девятнадцатый этаж, резко началась стрельба и взрывы. Денис с помощью съемной камеры смог разглядеть, что на той стороне из двери выскочило двое. Разобрать при таком освещении, кто это, было практически нереально, однако по тепловизору было понятно, что у одного из них за плечами был привязан кто-то живой. Они напали на ближайшую группу зараженных до того, как те начали огонь, и, очевидно, смогли отобрать оружие.

Было видно, что нападавшие стараются уйти от двери, и им было совсем не важно, куда двигаться. Однако им приходилось продвигаться с боем, и они отвлекли огонь на себя. Раздумывая лишь секунду, Денис принял решение.

— Открыть огонь, движемся на соединение с вон той группой. Враги наших врагов нам не враги, наверное. — Денис резко сел на одно колено, вскинул пулемет и начал огонь на подавление.

— Принял, с богом. — Евстафий сорвался с места, поливая пулями пригибающихся зараженных.

Щит молча встал и прикрыл собой Дениса, после чего они начали медленно сближаться с группой, спустившейся с девятнадцатого этажа. Те, заметив это, пригнулись и побежали навстречу еще быстрее.

Они встретились у стены почти на середине комнаты. Тощий, но мускулистый и широкоплечий мужчина в поврежденном пожарном экзоскелете уверенно держал автомат, но стрелял только одиночкой, экономил патроны. Позади него присела на корточки огромная, не уступающая Онуфрию в росте женщина, на спине которой лежал парнишка лет четырнадцати.