— Со всем уважением к вашим английским обычаям, — произнес принц Исаак, — должен предупредить, что мы во время еды пользуемся руками.

Капитан-паша пробормотал что-то вполголоса принцу, и тот обернулся к Мэри.

— Госпожа, вы недовольны поданным угощением? Будьте любезны сказать, и мы тотчас заменим все блюда на новые. Повар будет примерно наказан.

Мэри попросту испугалась. Ей вовсе не хотелось отягощать свою совесть казнью ни в чем не повинного кулинара.

— Нет-нет, — заторопилась она, — все необыкновенно вкусно. Но дело в том, что, видите ли, я жду ребенка, и по этой причине подчас у меня не бывает аппетита.

Не успев договорить, она сразу почувствовала, как изменилась атмосфера в каюте.

— Наши пророки говорили, что женщина, носящая дитя в чреве, угодна Всевышнему, — с важностью произнес Исаак Бей, — и Аллах вознаградит ее за труды. Это лучший из способов служения Богу.

Мэри принесли особый чай, успокаивающий нервы, а к ногам положили шаль яркого шелка, в разных оттенках алого цвета.

— Это из Индии, — небрежно сказал паша. — Я привез ее для своей сестры, но знаю, с какой радостью она бы увидела ее на ваших плечах.

— Женщины из сераля султана мечтают иметь подобные в своем гардеробе, — добавил принц.

Тут же на стол был подан кофе на особом подносе, на котором лежали плоды айвы, груши и сладости. Когда же Мэри выразила свое восхищение невесомыми фарфоровыми чашечками многогранной формы, паша настоял, чтобы их отправили на корабль англичан в качестве его личного подарка. Когда обед завершился, слуги устроили для Мэри удобный уголок из мягчайших подушек на одном из диванов. Снова был подан кофе, для мужчин принесены трубки, а для нее блюдо с финиками, о которых паша отозвался как о материале для плоти и костей будущего ребенка.

Высокие свечи освещали расположенные кругом диваны, ароматный дым наполнял помещение. Мэри откинулась на подушках, голова ее утонула, и, пока Элджин вел беседу с турками, она зачарованно разглядывала снующих туда-сюда золотых рыбок в огромном стеклянном аквариуме.

Неожиданно паша оставил беседующих и, подойдя к Мэри, сел рядом.

— Вам нравятся мои друзья? — негромко обратился он к ней. — Я велю завтра же послать их в ваше посольство. Прошу, когда будете смотреть на них, вспоминайте обо мне, вашем покорном слуге.

— Как любезно с вашей стороны.

Он сидел так близко к ней, что Мэри явственно ощущала исходившую от него волну каких-то незнакомых ароматов. Что это было? Гвоздика, мускус, лаванда? Запах одновременно и насыщенный, и словно невесомый.

— Я хочу вам что-то сказать.

При этом взгляд капитан-паши стал рассеянным, будто он пытался подобрать нужные слова, ища их в воздухе. Он подозвал принца Исаака и стал что-то энергично, но негромко говорить ему.

— Хусейн-паша хотел бы осведомиться о пожеланиях госпожи Элджин для того, чтобы иметь счастье исполнить их.

Принц умолк, но паша сделал ему знак продолжать. Тот улыбнулся.

— Паша говорит, что будь он султаном, а вы его вассалом, он бы велел вам неукоснительно сообщать ему о всех ваших даже мельчайших желаниях, и это было бы приказом, которого нельзя ослушаться.