Сакра вдруг встала, слегка пошатываясь.

– У меня кружится голова, – сказала она. – Мне нехорошо, вы заставили меня пить.

– Прилягте отдохнуть, – предложил Малко.

Сакра отпрянула назад, словно он предложил ей что-то непристойное.

– Нет-нет, я сейчас уйду...

Но она не двигалась, опершись лбом о стеклянную дверь в прихожую. Во время еды Малко так и не смог ничего вытянуть из нее. Каждый раз, когда он касался смерти ее мужа, она уходила в себя, словно улитка.

Он подошел к ней и положил руку на плечо.

– Сакра, – сказал он, – у меня к вам есть один вопрос.

Она покачала головой и отстранилась.

– Пустите меня. Я хочу уйти. Мне нечего вам сказать.

– Вы что-то знаете о смерти вашего мужа, но не хотите мне рассказать, – настаивал Малко.

– Нет! Пустите меня!

Она отпрянула в сторону, в ее голосе послышались истерические нотки. Малко, раздосадованный, хотел взять ее за руку. Сакра вырвалась так резко и порывисто, что кусок черного шелка остался у него в руке вместе с бретелькой лифчика! Часть ее тяжелой, крепкой груди с почти голубым соском обнажилась.

Сакра издала пронзительный вопль, хотела убежать, но споткнулась туфлей о ковер и упала на кровать! В этот момент дверь из соседней комнаты распахнулась, и появился на пороге Ибрагим с тесаком в руке. Молодая малайка повернула голову, и ее глаза еще больше расширились.

– Ибрагим, все в порядке! – прокричал Малко. Ибрагим исчез, успокоенный, но дело было сделано. Сакра мгновенно перевернулась и схватила телефон. Она смотрела на Малко безумными глазами.

– Негодяй! – промолвила она. – Гнусный тип! Я вызову полицию.

Это означало бы полную катастрофу, особенно если учесть господствующее здесь пуританство.

Малко бросился на кровать и удержал ее руку, пытаясь успокоить. Но шампанское совершенно помутило ее сознание. Ничего не отвечая, она повернулась и попыталась выцарапать ему глаза! А потом снова схватила телефон.

Одним рывком Малко перевернул ее и стал трясти, как сливу. Онбыл вне себя от ярости.

– Успокойтесь! – повторял он. – Я не собираюсь ни насиловать вас, ни убивать!

Сакра не двигалась, тяжело дыша и глядя в глаза Малко, как затравленное животное. Пытаясь успокоить, он погладил ее обнаженное плечо.

– Не бойтесь, Сакра, – сказал он тихо. – Это недоразумение.

Он положил ладонь на смуглую и гладкую кожу, задев мимоходом грудь.

Словно разъяренный хищник, Сакра вытянула голову с открытым ртом и впилась зубами ему в запястье. В тот же момент она бедрами отбросила его в сторону. Его голова ударилась о край ночного столика как раз там, где был наклеен лейкопластырь. Он испытал такую острую боль, что несколько секунд ничего не осознавал.

А Сакра, расточая оскорбления и угрозы, уже держала телефонную трубку.

Преодолев головокружение, Малко вырвал у нее аппарат, и они оказались лицом к лицу, ожесточенно борясь друг с другом. Он чувствовал, как сильно бьется его сердце. Вдруг она сказала чуть слышно, что не вязалось с ее разъяренным видом:

– Оставьте меня. Почему вы это делаете? Я хочу уйти. Я ничего не знаю.

Она говорила как во сне, с неподвижным взглядом, полуоткрыв рот, опьяненная шампанским и борьбой. Малко не хотел ее отпускать. Даже если она ничего не знала. Вид ее великолепной груди, которая вздымалась в нескольких сантиметрах от него, едва прикрытая остатками черного шелка, мутил его рассудок. Ободренный внезапным спокойствием Сакры, он провел рукой вдоль ее тела. Когда он слегка коснулся ее живота через черную ткань, она отчаянно встрепенулась, издала какой-то птичий крик, и ее тело расслабилось.