Встав на колени, он поднял руки над струйкой воды. Этого никто не видел, но он все равно улыбался все шире и шире. Потому что впервые, когда они были возле этого ручья, Гэнси держал электромагнитный датчик над водой и наблюдал, как замигали красные огоньки. Он был так взволнован этими огоньками — они что-то обнаружили, прибор говорил им, что они что-то нашли!

А теперь Адам чувствовал это в своих руках. Он ощущал это в своем позвоночнике. Он мог мысленно видеть карту. Энергетическая линия протекала под ним волнами энергии, но здесь она отклонялась, сталкивалась с препятствием и, проходя сквозь воду, пропутешествовала на поверхность. Это был всего лишь ручеек, только маленькая трещина, так что он был небольшой утечкой.

Прогремел гром, напоминая Адаму о времени. Он выпрямился и последовал за ручьем вверх через нарастающее поле. Энергетическая линия крепла внутри него, сбивая работу его сердца, но он продолжал идти. Энергетического пузыря сейчас здесь не было, но его воспоминание, как он прошел через него впервые, было таким же ясным, как его преодоление. Вот, где они вскарабкались между двумя скалами, следуя за ручьем. Вот, где деревья начали увеличиваться в диаметре, а их большие суставы корней выбивались из-под лесного земляного настила. Вот мох окутал стволы.

А вот озеро и спящее дерево. Первое место, где Энергетический пузырь изменил себя ради Гэнси, и первое место, где магия по-настоящему открыла себя остальным.

Он помедлил. Его видение в спящем дереве давило на разум. Гэнси на земле, умирающий.

Разъяренный от горя Ронан, выплевывающий в Адама:

— Теперь ты счастлив, Адам? Этого ты хотел, да?

Теперь такого не произойдет. Он изменит свое будущее. Он выберет другой путь.

В отдалении угасал и разрывался гром. Глубоко вздохнув, чтобы пересилить себя, Адам пробрался через траву туда, где спящее дерево стояло прежде… должно было стоять… все еще стоит? Никакое видение не овладело им, но он чувствовал прилив энергетической линии под ногами.

Да, вот где ему нужно быть. Присев на корточки, он убрал траву и приложил ладони к почве.

Земля была горячей, как живой организм. Он закрыл глаза.

Он чувствовал направление движения энергетической линии, тянувшейся по обе стороны от него. На сотни миль в одну сторону и еще на сотни в другую. А дальше, там, где линии пересекались друг с другом, образовались вспышки, и он на какое-то мгновение был ими ослеплен. Вероятной бесконечностью чудес. Глендовер был уже чудом, но если на каждой линии, что он чувствовал, было по чуду, этого хватило бы на всю жизнь, если только у него будет терпение на них смотреть.

«Ох, Гэнси», — внезапно подумал он. Потому что у Гэнси хватало терпения рассматривать. И потому что предметы хотели быть найденными Гэнси. Он сейчас должен быть здесь.

Нет. Ничего бы не вышло, если он был бы здесь. Для этого нужно быть в одиночестве.

Адам отбросил мысли о Гэнси и обо всех этих пересечениях, а сосредоточился только на энергетической линии под ним. Он мчался вдоль нее, следуя за пиками и спадами энергии. Вот она хлынула через подземную реку. Побежала через разломы пород, оставшихся после землетрясения. Взорвалась, пробегая через родник. Заискрила, пробегая под трансформатором.

Неудивительно, что пузырь был так истощен грезами. Он был изношенным проводом, энергия которого вытекала из сотен различных точек.

— Я чувствую, — прошептал он.

В траве вокруг него шептался ветер. Он открыл глаза.

Если он мог залатать эти точки, как электрик обматывает провод изолентой, то, возможно, он мог оказаться еще и достаточно сильным, чтобы вернуть Энергетический пузырь на место.

Адам поднялся. Он был рад определить суть проблемы. Это всегда было самой трудной частью.

В двигателе, в школе, в жизни. Решения принимались легко, когда ты знал, что на твоем пути.