Особоуполномоченный взглянул на едва улыбающееся лицо Боно Рито, предвкушавшего изумление гостей.

Автомобили мчались к огромному, самому высокому в мире городу. Над ним показался самолет. Описав несколько кругов, он совершил блестящую посадку. Из кабины выскочил с плутоватой, хитрой миной не знающий страха перед смертью, летчик. Его с удивлением рассматривали офицеры и военные специалисты.

Получив бутылку ликера, несколько кусков сахара и коробку лакомств, пилот, козырнув, помчался к небольшому коттеджу вблизи аэродрома. Выбежавшая на крылечко самочка радостно обняла своего друга и оба счастливца испустили крик радости.

Гости заглянули в окно — волосатый пилот, нежно обняв свою даму, угощал ее ликером и сластями.

— Ожидание этого часа, проводимого с подругой — делает гораздо больше палок и долголетней дрессировки… Конечно, и это не так уж просто, но, как видите — достижимо, — комментировал Боно Рито.

На аэродроме, искусно разрисованном небоскребами, офицеры удивлялись:

— Весною мы выпустим в воздух тысячи камикадзе, — сказал Боно Рито.

— Они повезут новое, страшное смертоносное оружие, — произнес генштабист.

— Бомбы будут готовы в марте, они спешно изготовляются на целом ряде объединенных в огромный комбинат заводов, — уверил представитель министерства вооружения.

— Часть самолетов уже получена, — доложил генерал авиации.

— И тогда крик триумфа застрянет в горле наших врагов! — закончил министр пропаганды.

6. Кобра становится на хвост

Магда раскаялась в тот же вечер.

Она полчаса извинялась и молила о прощении успевшего уже одеться в полосатую форму Сливинского.

И он простил. Эту девушку нельзя было не простить.

С тех пор она очень изменилась. Ее своенравная гордость исчезла совершенно; вызывающий тон, которым она разговаривала раньше, теперь не повторялся. Она была тиха, задумчива и грустна.

Встречи и вечерние тайные визиты продолжались. Сливинский не знал, как устраивала их Магда, — за ним приходил конвоир, забирал его из-за проволоки и доставлял в лабораторию, откуда Магда проводила его к себе.

Большим он не интересовался. С того памятного вечера не было сказано ни слова ни о девушках-матерях нового племени полулюдей, ни о любви. Интимности прекратились так же, но долгие задушевные разговоры доставляли удовольствие обоим.

В глазах Магды светилось кроткое и покорное обожание, «любовь души», как она называла его сама. Чувство, пришедшее после физической любви, в которой она так глубоко разочаровалась.

…Сливинский мирно беседовал с Магдой, когда около полуночи неожиданно в двери будуара раздался стук.

«Кто бы это мог быть?» — встревожено подумала Магда.

В дверях появился Боно Рито.

— Кто это? — резко спросил он побледневшую Магду.

— Это… мой подэкспериментный… Кстати, я тебе хотела сказать… я ставлю опыты по нейтрализации своих прививок…

— Кто же тебе дал на это право!?! — заревел взбешенный японец. Ему отчетливо вспомнилась картина встреч ее матери с Эриком Джонсом. — Ты такая же гнусная, как и твоя мать! Ты… Ты не существуешь больше для меня! Будь ты проклята!

— Отец!

— Так вот кто шпионил за мной!.. Моя дочь с этим ублюдком!..

В припадке чудовищной злобы, не владея собой, Боно Рито выхватил пистолет и направил его на Сливинского. Магда бросается между ними, гремит выстрел, и она, подкошенная, падает на пол…

На тигровую шкуру, у самой пасти пучеглазого зверя, течет кровавая струйка.