– А ты когда-нибудь слышал, что надо стучаться? – Лиза улыбнулась, но отступила, когда он подошел к ней и в глазах у него появился знакомый блеск.

– Мы уже прошли эту стадию. – Ник многозначительно посмотрел на кровать.

– Ты – может быть, но не я, – твердо заявила Лиза.

– Я чего-то недопонял? – сухо поинтересовался Ник и, схватив ее за руку, прижал к своей груди. – Я думал, мы уже отошли от игр, но если ты настаиваешь на формальностях... – Он наклонил голову и поцеловал ей руку. Лиза сжала пальцы, борясь с дрожью, поднимающейся по руке, а когда он поднял голову, она увидела желание в глубине его темных глаз.

– Не формальности, – твердо возразила она, – а хорошие манеры никогда не лишни. Вчера вечером я сказала тебе, что не буду спать с тобой, когда твоя мама в доме, и мое решение не изменилось. – С какой стати она читала лекцию Нику Менендесу о хороших манерах? – На этот раз я прощаю тебя, Ник. – Она решила поддразнить его. – Ну, так где же будет проходить прием?

– Я знаю, где я хотел бы, чтобы он проходил, – насмешливо протянул Ник, еще раз взглянув на кровать, – но, кажется, выбирать не приходится. И, сжав ей руку, добавил: – Как бы то ни было, долг зовет. Но хочу предупредить, что в полночь мы поедем покататься, поскольку это единственный способ побыть с тобой наедине. – Два часа тому назад, когда он уходил, Лиза жаждала и желала, но что-то изменилось, и он не знал, какого черта она вдруг стала так холодна. – Пошли, – решительно сказал Ник, – мы опаздываем, – и, по-прежнему держа ее руку в своей, потащил из спальни. Ник только что провел неприятные полчаса со своей матерью, которая отчитала его за свободные отношения с женщинами.

Его мать заявила, что он использует женщин для своего собственного удовольствия, без всякой мысли об обязательствах. Но если он собирается так же отнестись к очаровательной Лизе, то пусть забудет об этом.

Анна был его матерью, и он сдержался, правда с большим трудом. Она была уверена, что причина, по которой Лиза не приезжала все это время, заключена в Нике, который приставал к ней и напугал.

Он чуть не забылся тогда и не сказал матери правды.

Сильнее сжав руку Лизы, он торопливо повел ее по длинным коридорам к большой гостиной. Суровыми темными глазами взглянул на ее тонкий профиль: он старался спасти эту женщину от почти неизбежного ареста, но если послушать его мать, то он недалеко ушел от секс-маньяка. Пропади все пропадом! Он был слишком опытным, чтобы попадаться на обычные женские хитрости, а спасение девиц из беды закончилось еще в прошлом веке с наступлением феминизма. Так почему ради Лизы он изменил своим правилам? Ответа у Ника не было. Но он обнаружил, что быть рыцарем без страха и упрека совсем нелегко, особенно когда его мысли почти все время находились ниже пояса.

Лиза тихо кипела:

– Подожди минутку, Ник. – Он тащил ее по дому, не давая перевести дыхание, и сейчас они находились у входа в огромную гостиную. – Пока мы не вошли. – Лиза остановилась, и его черные глаза нетерпеливо посмотрели на нее. – Я хочу знать, откуда ты узнал, что моего босса зовут Генри Браун. Я не говорила тебе этого, но ты назвал его по имени за обедом вчера вечером. И откуда ты узнал, что я остановилась с ним в одном номере?

Итак, она все-таки заметила единственную сделанную им ошибку. Ник не удивился – Лиза была умной девушкой.

– Ты очень низкого мнения о своей собственной привлекательности, если продолжаешь подозревать в моих действиях тайные мотивы, – резко заметил он. – И у тебя очень богатое воображение; ты, наверное, вообразила что-то вроде промышленного шпионажа, а? – И, сжав ей кисть, он продолжил: – Обычно я не объясняю женщинам своих действий, но для тебя сделаю исключение.