— Хочешь меня?

Его глубокий голос гипнотизировал Анну.

— Ты же знаешь, что да!

Она хотела его и, однако, была в отчаянии от своей слабости во всем, что касалось Тода, удивляясь, почему она становилась такой податливой в его руках. Он только начал целовать ее с той неторопливостью, которая сводила с ума, когда в спальне появилась Таша. Лицо девочки отдавало болезненной зеленоватой бледностью. Анна и Тод отскочили друг от друга, как пойманные на месте преступления воришки. Девочка пробралась к ним в кровать, жалуясь на недомогание, и ее сразу стошнило на пуховое одеяло.

Анна сменила все постельное белье, а Тод отнес Ташу в гостиную. Когда Анна вернулась из прачечной, она нашла их мирно спящими на диване с бледными от усталости лицами. У нее не было ни сил, ни желания будить мужа. Анна просто накрыла обоих одеялом, оставив спать в гостиной, а сама отправилась к себе, проведя остаток ночи, мрачно глядя в потолок.

Какое романтичное прощание!

Тод молча пожал плечами за завтраком, пробормотав лишь тихое «Извини!», но Анна смогла выдавить только слабое подобие улыбки. Она знала, что их неудача прошлой ночью не была чьей-либо виной, и Тод определенно был ни при чем. Но в конце этой ужасной недели Анна чувствовала себя очень несчастной при мысли, что он уезжает к Элизабете в то время, когда между ними остается так много нерешенных проблем.

— Я пообещала ему, что подумаю о переезде, — внезапно добавила она, — во время его отсутствия.

Саския подняла брови:

— А чем еще ты собираешься заняться, пока Тод в отъезде?

Анна поднялась и задумчиво посмотрела в окно на цветущие вишни. Затем повернулась и внезапно поймала свое отражение в огромном зеркале, висящем над камином. И содрогнулась.

Ее светлые волосы спадали по спине — прическа, которую она носила последние десять лет. В ту ночь, когда она встретила Тода, они выглядели точно так же, только были в куда лучшем состоянии! Утром она надела свободную синюю джинсовую рубашку, очень подходившую к цвету глаз. В сочетании с белыми хлопчатобумажными брюками, скрывавшими множество недостатков фигуры, одежда сидела на ней вполне прилично, но… Внезапно Анна поняла, что даже очень эффективная маскировка не сможет обмануть ее. Господи, ей только двадцать восемь, а она одевается как беременная женщина! Так хочется носить вызывающие модные вещи, пока еще молода!

— Все, сажусь на диету! — незамедлительно заявила она и по отсутствию протеста со стороны Саскии поняла, что ей следовало бы сделать это давным-давно. — А еще сделаю новую стрижку! — беспощадно добавила Анна. — Сколько можно носить одну и ту же прическу!

— Что? А как же Тод?

— Мне вовсе не обязательно просить письменное согласие мужа каждый раз, когда я хочу изменить что-нибудь в моей жизни! — гордо ответила Анна. Для него это не было правилом, значит, и для нее тоже. И он уехал к Элизабете, не спросив, возражает она или нет! — Именно Тод заставил меня критически посмотреть на себя и понять, что, может быть, как раз я и погрязла в рутине, — продолжила Анна. — Так что он не сможет жаловаться, если я решу что-либо предпринять по этому поводу. А я собираюсь полностью изменить свой имидж!

— Сейчас? — Саския спрыгнула с дивана с грацией, совершенно неожиданной для ее высокого роста, и оглядела Анну с ног до головы. — У тебя есть трико? — задумчиво спросила она.

Анна удивленно посмотрела на нее.

— Трико? Да, думаю, есть. Где-то, — добавила она, вспомнив короткую вспышку энтузиазма, когда она хотела вернуть форму после рождения тройняшек, которая очень быстро испарилась после первой изнурительной тренировки.