— Руки вверх! — заорал голос из-за куста.

— Стой! Кто идет?! — ответил второй голос.

Проснувшись, комиссар поднял пресс-папье, но, постепенно приходя в себя, икнувши и чихнувши, высморкавшись в папье-маше и выпустив газы в атмосферу, найдя свою непослушную волосинку и водворив ее на место в ноздре, он, наконец, пришел в себя.

— Алекс! Как дела? — произнес комиссар, преодолев затруднения логопедического характера.

— Ее нет! — ответил тот, что подошел, схватившись за ствол сосны. Сосна накренилась.

Прошло около трех часов, прежде чем два друга смогли нормально обсудить создавшееся положение.

— Откуда сторож взялся? — спросил Фухе.

— Да он же пистолет принес, — ответил Алекс.

— А где я его потерял? — почесав сморщившийся от напряжения мысли лоб, опять вопросил Фухе.

— Он говорит, что возле оранжереи, — промычал Габриэль.

— А что я там вчера забыл? — не сглаживая чела прошептал комиссар.

— Вы взяли десять франков у ботаника Футре и обещали ему найти похитителя его редкой орхидеи крип… клип… грум… нет, не помню как ее…

— Ну? — икнул Фухе.

— Что ну? Как всегда — интуиция, пресс-папье… и все прочее… Еле удрали… Но нашли, — глаза Алекса сошлись на переносице.

— Что нашли? — срыгнул комиссар.

— Да эту орхидею чертову! — глаза Габриэля смотрели на мочки своих ушей.

— Где-е-е? — с трудом вырвал свой вопрос комиссар.

— В оранжерее, где мы обмывали десять ваших франков, — ответил Алекс, и глаза его медленно стали закатываться.

— Так где же орхидея? — нюхая носок своего друга и хрипя из последних сил прошамкал комиссар.

— А закусь? — просвистел Габриэль и уткнулся комиссару головой под мышку.

Впрочем, ответ услышан не был.

«Да… давно это было… И неправда… Люди цветы нюхали…

И не только… Но давно это было.

И неправда.»

Александр Гаврюшин

ОШИБОЧКА

Крыша была скользкая и ужасно гремела под ногами. Комиссар Фухе с револьвером в руке осторожно ступал по жестяной поверхности, мысленно проклиная и эту крышу, и этот дождь, но более всего преступника, из-за которого ему пришлось забраться сюда. Вдруг впереди кто-то побежал.

— Стой! — заорал Фухе и выстрелил на звук. Все стихло. Стараясь ступать как можно тише, комиссар подошел к тому месту, откуда секунду назад доносился звук. Посветив фонариком, он увидел распростертый труп и кровавое пятно на гладкой поверхности крыши. Кошка была черной, и комиссар не удивился тому факту, что он ее не увидел раньше. Он сел рядом с кошачьим телом и, поеживаясь, дрожащими руками достал из кармана мятую пачку «Синей птицы».

Руки явно не слушались его — сказывалось нервное перенапряжение последних дней, бессонные ночи наблюдений и раздумий. Струдом прикурив сигарету, Фухе с удовольствием затянулся и прикрыл глаза. Сзади раздались чьи-то шаги.

Комиссар, сжав револьвер покрепче, посветил в темноту.

— Кто это тут балуется на крыше? — прорычал в ответна луч фонаря неизвестный, закрывая рукой глаза от света.

— Ты кто? — сурово спросил Фухе, держа палец на спусковом крючке.

— Я дворник, а ты кто? — прорычало в ответ подошедшее существо.