Вдруг перед ней возникло лицо Джулианы – лицо не накрашено, под распахнутой накидкой цветастый пеньюар.

– Кэтрин, поднимись на ноги. Ты герцогиня Лаймонд и должна держаться с достоинством в любых обстоятельствах.

– Монкриф!

– Я сейчас позову его, глупая девчонка, но сначала встань. Ни к чему устраивать сцены.

Внезапно окружавший Кэтрин туман заполнился лицами.

– Кэтрин!

Она почувствовала на своем лице руки Монкрифа.

– Викарий, – едва слышно прохрипела она.

И вот ее уже несут к Балидону. Снег падает на отяжелевшие веки, но Кэтрин приятна его прохлада. Силы кончились. Руки бессильно повисли. Губы онемели, но не от холода, а от яда.

– Спаси меня, – прошептала Кэтрин, не зная, правильно ли она выговаривает слова. Монкриф должен узнать, что она старалась изо всех сил, старалась спастись, выжить, не умереть, остаться с ним, любить его. – Спаси меня, Монкриф.

Кэтрин проснулась в покоях герцогини. В углу дремала Энни. Когда Кэтрин попыталась приподняться на локте, мужская рука мягко вернула ее на подушку.

– Мне тебя не видно, – прошептала она, и Монкриф шагнул в ее поле зрения. Выглядел он ужасно, так, как будто не спал неделю. Глаза покраснели, отросшая щетина оттенила угловатость лица. Кэтрин протянула руку и коснулась его подбородка.

– Не знаю, зачем это нужно, – проворчала из угла Энни. – Он всю неделю просидел возле тебя, дочка фермера. Самый упрямый человек на свете. Надо было оставить в нем пулю.

Монкриф бросил на нее грозный взгляд, но Энни ничуть не смутилась.

– Я думала, что выгнала вас из Балидона, – слабым голосом проговорила Кэтрин.

– Выгнала, конечно, выгнала. А я снова загналась. – И Энни широко ухмыльнулась беззубым ртом. – Тебе повезло, дочка фермера. Без меня ты бы померла.

Кэтрин перевела взгляд на Монкрифа. Тот кивнул.

– Что ты сделала?

– Прочистила тебе желудок. Никогда не видела, чтобы человека так долго и так сильно тошнило. Ты напомнила мне мою корову. Однажды она отравилась зверобоем.

Для знахарки у нее был ужасный характер! Должно быть, Монкриф тоже так думал, потому что он вдруг подмигнул старухе.

– Викарий хотел меня убить, – сказала Кэтрин.

– Я знаю. Я ведь шериф, а потому своей властью послал Уоллеса, Питера и нескольких лакеев догнать его. Сейчас он уже в Эдинбурге.

– Да, Монкриф, – со слабой улыбкой протянула Кэтрин, – у тебя и здесь собственный полк.

– Так и есть. Некоторые из здешних куда умнее солдат, которыми я командовал.

– Ты жалеешь, что уже не полковник?

– Ничуть, – хохотнув, ответил Монкриф. – Герцогом быть лучше. Но может, нескромно так говорить? – Монкриф наклонился и нежно поцеловал Кэтрин.

И вдруг Кэтрин почувствовала, что все прошедшее не имеет больше никакого значения. Самое важное – что они оба живы. О будущем они станут тревожиться, когда это будущее настанет.

Глава 29

Прошла неделя. Однажды утром Кэтрин выбралась из спальни, пока Монкриф еще спал. У нее были важные дела. Если поспешить, то к полудню можно вернуться. Монкриф, конечно, рассердится, но тут уж ничего не поделаешь.

Викария забрали в Эдинбург, там его будут судить, но никто не сказал ни слова о том, что будет с Глинет. Кэтрин решила сделать все возможное, чтобы ее бывшая компаньонка не пострадала.

Вот и экипаж. Питер недоволен и не скрывает этого. Кэтрин сделала вид, что не замечает его настроения, а любуется пейзажем.