При этих словах он огляделся. Трудно было вообразить эту со вкусом обставленную гостиную в роли помещения для спиритических сеансов, каковые в его сознании ассоциировались со всякими хитрыми магическими штуковинами, тяжелыми темными портьерами и прочими атрибутами медиумов. Впрочем, она могла проводить сеансы не здесь, а в другой комнате.

– Конечно, не мне вам говорить что и как. Вам виднее, это ваша профессия. Со своей стороны я могу подсказать вещи, которые известны только ей и мне. Вы произведете впечатление, она проникнется к вам доверием и…

– И что дальше?

– Дальше будут печаль, скорбь, слезы и молитвы, после чего…

– После чего ваша жена, оплакав утрату, сможет вернуться к жизни – вернуться к вам?

– Именно так! – Воган испытал благодарное облегчение оттого, что его так быстро и правильно поняли.

Миссис Константайн чуть-чуть склонила голову набок. Улыбнулась ему. Доброй, понимающей улыбкой.

– Боюсь, это невозможно, – сказала она затем.

Энтони Воган вздрогнул от неожиданности:

– Почему невозможно?

Она покачала головой:

– Во-первых, у вас неверные представления – или вас неправильно информировали – относительно характера моих занятий. Эта ошибка легко объяснима. И во-вторых, предлагаемый вами способ все равно не принесет пользы.

– Я заплачу по вашей ставке, какова бы она ни была. Я заплачу вдвое, если понадобится!

– Дело совсем не в деньгах.

– Не понимаю! Тут же нет ничего сложного! Назовите вашу цену, и я заплачу!

– Я глубоко сочувствую вашему горю, мистер Воган. Потеря ребенка – это одно из тяжелейших несчастий, какие могут выпасть на долю человека. – Она слегка нахмурилась. – Но как насчет вас, мистер Воган? Лично вы верите в то, что ваша дочь мертва?

– Иначе просто быть не может, – пробормотал он.

Серые глаза смотрели в упор. В этот миг у Вогана возникло впечатление, что она способна заглянуть в потаенные глубины его души и увидеть то, что было покрыто тьмой даже для него самого. Ему стало не по себе, сердце забилось неровно.

– Вы не назвали мне ее имя.

– Хелена.

– Я не об имени вашей жены. Я о дочери.

Амелия. Имя уже почти слетело с языка, но Воган его проглотил. Почувствовал спазмы в груди, задохнулся, прокашлялся,