В это время Катя выпала из ступора. Она перестала трястись и качаться на стуле, поглядела осмысленно и даже сердито.

– На что это вы, интересно, намекаете? – закричала она. – За кого вы нас принимаете? По-вашему, это мы того мужика прирезали? Да вы больше ту ненормальную слушайте!

Ирина мысленно схватилась за сердце. Сейчас Катьку понесет. Характер у подруги нескандальный, но если уж попадет шлея под хвост… Такое бывает крайне редко, но сейчас, очевидно после пережитого стресса, Катериной овладел приступ немотивированной агрессии.

– Во-первых, – с металлом в голосе проговорил полицейский, и даже усы у него распушились, как у сердитого кота, – я ни на что не намекаю. Не имею такой привычки, профессия моя не позволяет. Во-вторых, отчего это вы свидетельницу ненормальной считаете? На мой взгляд, весьма толково гражданка все объясняет. Вы говорили о том, что потерпевшего следует убить?

Ирина невольно улыбнулась и только открыла рот, чтобы разъяснить недоразумение, как Катька снова все испортила.

– Конечно, ненормальная баба! – фыркнула она. – Какой нормальной женщине придет в голову выкрасить волосы в такой ультрафиолетовый цвет?

Краем глаза Ирина заметила, как один из блюстителей порядка, самый молодой, с детскими пухлыми губами, не выдержал и рассмеялся. Старший полицейский нахмурил брови, а тетка с красно-фиолетовой гривой ринулась к Кате, вопя во все горло:

– Сама ненормальная, убийца, маньячка!

– Таранькин! – рявкнул старший, и юный Таранькин перехватил крашеную тетку на полпути.

– Вы откуда знаете, что потерпевшего зарезали? – полицейский завис над Катей, но она нисколько не испугалась.

– Вы на меня не давите! – взвизгнула она. – Чего тут знать, когда у него нож из груди торчит?

– О, уже и нож разглядела! – обрадовался полицейский. – А может, ты его сама и прирезала? А иначе для чего было в мужской туалет тащиться? Следов ваших там множество…

– Но не на ноже ведь, – вступила Ирина, надеясь про себя, что Катька не совсем рехнулась и не трогала нож.

– Значит, так, дамочки, – сказал старший полицейский, – придется вам проехать в отделение. Там вас допросят по всем правилам, установят личность. Там вы и объясните, зачем хотели убить потерпевшего. Вы тоже поедете, – кивнул он тетке, – с вас показания снимут.

Тетка изменилась в лице, она вовсе не собиралась тратить свое время на пребывание в отделении полиции. Однако теперь отказаться было никак нельзя, с представителями закона не поспоришь.

– Так вам и нужно, убийцам, – с ненавистью прошипела она подругам, – теперь вас посадят, а может быть, вообще расстреляют!

Ирина только пожала плечами, но в Катьку словно бес вселился. Она ловко увернулась от полицейского, подскочила к свидетельнице и вцепилась ей в волосы. Тетка завизжала, полицейские бросились разнимать дерущихся. Ирина поняла, что лучшее, что она может сейчас сделать, – это помалкивать, а то полиция совсем озвереет, могут и побить.

Слава всем святым, их вывели через подсобку и по служебной лестнице. Ирина умерла бы от стыда, если пришлось бы идти по всему торговому центру в сопровождении полиции. На Катерину чуть не надели наручники, но в последний момент все-таки передумали.

В машине с решетками на окнах их встретил пьяненький мужичок самого страшного вида. Вместо одежды на нем были засаленные лохмотья, вместо зубов – одни дыры. Один глаз подбит, но зато второй смотрел бодро.

– Здрассти вам, с кисточкой! – весело приветствовал он подруг.

Ирина содрогнулась. Всю дорогу она боролась с подступающей тошнотой, потому что от соседа невыносимо воняло. Катерина громко возмущалась, пока Ирина не ткнула ее кулаком в бок и не приказала замолчать.