— Он не возражает, — уверенно заявил Максимилиан и хотел уйти, но тут он посмотрел на письменный стол. — А это что там такое?

Он не отрываясь смотрел на резной деревянный футлярчик. Кристофер улыбнулся и провел рукой по волосам.

— Я держу там специальную авторучку, — сказал он заговорщически, и Сьюзан вдруг стало обидно, что он так легко переключился на другого, пусть даже этот другой был ее собственным ребенком. — Если хочешь, открой и посмотри.

Максимилиана не пришлось долго уговаривать. Он открыл коробочку и зачарованно посмотрел на длинную золотую ручку, уложенную в выемку, обитую зеленым бархатом.

— А почему она в коробке? — спросил он у Кристофера.

— Это подарок, презент, если тебе знакомо такое слово. — Прежде чем Сьюзан успела задать ревнивый вопрос о том, кто это делает ему такие «презенты», он с гордостью пояснил: — Мне вручили ее родители в день присуждения мне докторской степени. Я ею пользуюсь для того, чтобы выписывать рецепты.

— Неправда, — затряс головой малыш. — Доктор Свенсен сказал, что рецепты здесь выписывают какие-то «пьютеры».

Доктор Свенсен за эти полчаса успел стать для мальчугана безусловным авторитетом.

— Это правда? — спросил Максимилиан Кристофера.

— Доктор Свенсен сказал истинную правду, — улыбнулся Кристофер. — Но я обязательно расписываюсь на каждом рецепте при помощи ручки. Кроме того, «пьютер» иногда плохо работает, а еще мне приходится принимать больных на дому, и тогда я весь рецепт от начала до конца пишу ручкой.

Он критически посмотрел на плюшевого медвежонка.

— Например, сейчас я выпишу рецепт Бенджи, чтобы он не мерз.

Он взял чистый бланк и быстро застрочил рукой.

— Вот, — сказал он, вручая рецепт Максимилиану. — Выписано Бенджи Джилберту от холода. Носить вязаную кофточку каждый день, кроме времени для сна. И подпись: доктор Лезерт.

Максимилиан недоверчиво улыбнулся, а потом, схватив бумажку, радостно замахал ею перед носом медвежонка. Кристофер наклонился к нему, едва не касаясь его затылка, и Сьюзан наблюдала эту сцену со смешанным чувством умиления и тревоги.

Ты стала чересчур сентиментальной, с упреком сказала она себе. У Максимилиана нет отца, а что до Кристофера…

Что до Кристофера, то он оказался куда более тонким и великодушным человеком, чем показалось ей поначалу.

Но он же мужчина, напомнила она себе. А все мужчины не более чем потребители. Едва оторвавшись от материнской юбки, они начинают смотреть на женщину исключительно как на объект для получения удовольствия или какой-то материальной выгоды. И Кристофер — всего лишь один из них.

Если она не круглая дура, она просто обязана извлечь уроки из собственной жизни и не лететь как бабочка на огонь свечи. Кроме того, было бы в высшей степени неразумно рисковать своим рабочим местом — а значит, и благополучием Максимилиана — ради сомнительных приключений со своим коллегой. В этом — и в любом другом смысле — Кристофер Лезерт для нее не вариант.

— Нам пора домой, Максимилиан! — объявила она, и даже себе самой ее тон показался неуместно резким.

Кристофер посмотрел на нее, медленно выпрямился, и в большой комнате сразу стало как-то мало места.

— Хочу побыть здесь, — заныл Максимилиан, но Кристофер положил руку ему на плечо.

— Маму всегда надо слушаться, Максимилиан, — заметил он тихо. — Всегда, понимаешь? Ну, до свидания, дружище.

— До свидания, доктор Лезерт.