– Один, два, три!

Но ничего не получилось. Сил не хватало. Сердце командовало мышцами, а не голова.

Тая вонзила кинжал в ножны, ушла в другую комнату и вернулась с револьвером.

Все, что могла сделать беспомощная Ольга, это плакать. Она все уже поняла.

Им никогда не стать счастливыми обеим. Или одной, или другой. Судьба склонила голову на плечо Таисии.

– Раз, два, три. – Тая закрыла глаза, и раздался выстрел.

***

На звонок в квартиру дверь открыла незнакомая женщина. Паша и двое его музыкантов-телохранителей открыли рты.

– Привет, мальчики. Нечего на меня пялиться. Это я, но в другом обличий.

– Ничего себе маскарад! – произнес один из добровольных охранников. – А глаза?

– Ну все, катись к чертовой бабушке. Мы с Пашей должны работать, я и так вся как на иголках. Наконец Паша и сам пришел в себя.

– Ну все, мальчики, пока. Придете за мной завтра в десять утра. Я обещал Инге поработать с ней. У нее завтра ответственный день.

Назаров вошел в квартиру и захлопнул за собой дверь. Снимая пальто, он не сводил с девушки глаз.

– Ну а зачем все это? Блондинкой тебе лучше.

– Как ты не можешь понять, глаз режиссера по мне уже пристрелялся. Он замылен и уже не видит во мне перемен и моей игры. А когда я выйду в новом виде, то на меня и смотреть будут по-новому и роль прозвучит иначе.

– Остроумно.

– Надеюсь, ты есть не хочешь?

– Съел биг-мак в машине, зная твое нетерпение.

– Ладно. Выпей для храбрости.

Она взяла его за руку, отвела на кухню. На столе стояла бутылка с остатками вина и чистый фужер.

– Ладно. Выпить можно для снятия усталости. Он взял бутылку, налил себе вина и выпил. Они вернулись в комнату.

– Значит, так, – волновалась девушка. – Репетируем финал. Я не могу читать последний монолог над подушкой, мне нужно видеть лицо любимого.

– А, это после того, как он стреляется?

– Ну конечно же, ты сам все помнишь.

– А где же пистолет?

Тая подвела его к письменному столу и выдвинула ящик.

– Вот он лежит.

– Красивая игрушка.

Он потянул руку, но она задвинула ящик на место.

– В театре взяла до завтра. Еще наиграешься. Текст помнишь?

– А что там помнить, две фразы.

– Отлично. Говоришь, подходишь к столу, достаешь оружие, приставляешь к виску, нажимаешь курок и падаешь. Но только на спину, чтобы я видела твое лицо.

И умоляю тебя, Пашенька, сделай все по-серьезному. И не расколись, когда будешь изображать мертвого. Все испортишь. Знаешь, чего мне стоит начинать все сначала.

– Ну все, все. Я серьезен, как Смоктуновский в Гамлете.

– Вставай посреди комнаты, а я отойду к двери. Они заняли мизансцены, и Тая начала.

– Не все так просто, Джек! Это не измена. Я по-прежнему люблю тебя. Но ты теперь беден, а Ральф богат. Кто же виноват, что твой отец решил все состояние оставить твоему брату, а не тебе. Я ухожу к нему с болью в сердце.

– Значит, все дело в деньгах? Твоя любовь измеряется долларами? Женщина, которой я отдал свое сердце, уходит к моему родному брату? Вы не люди! Вы мерзопакостные корыстные животные.

Павел подошел к столу, выдвинул ящик, взял револьвер и взвел курок.

– Не смей, Джек! Только не это! – вскрикнула она.

– Мне больше нечего делать на этом свете.

Он приставил пистолет к виску и нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел. Голова Павла качнулась, словно ее пнули ногой, и он свалился на пол.