моему телу. А теперь катись к черту!

— Почему ты не хочешь, чтобы я видел тебя?

Сколько еще этот упрямец будет доставать ее своими вопросами?

— Оральный секс со мной еще не дает тебе права требовать ответы. Да выключи

же  этот  гребаный  светильник!  Мне  не  нравится  быть  объектом  пристального

внимания.

— Это не так. Если бы ты не хотела обратить на себя внимание мужчин, ты бы не

надела  черную  кожаную  мини  юбку  или этот  откровенный  красный  свитер,  который

сидит на тебе словно вторая кожа. Ты бы не покрывала свои сочные губы блеском и не

делала  бы  яркий  педикюр.  На  вечеринке  ты  хотела  быть  привлекательной.    Но  ты

боишься предстать обнаженной передо мной. Почему?

Ката побледнела, сердце сделало кувырок. Он замечал слишком много.

Она  попыталась  призвать  на  помощь  логику.  Пока  что  он  всего  лишь  задал

несколько вопросов, опираясь на свои наблюдения, – это точно не поведение придурка

мирового  уровня.  Он  не  был  таким  психом,  как  ее  отчим  Гордон.  Это  немного

успокоило.  Возвращение  контроля  поможет.  Иначе  Хантер  мог  надавить  на  нее,  что

совсем не входило в ее планы.

— Выключи свет или позволь мне уйти.

Он не двинулся с места, чтобы удовлетворить ее просьбу.

— Какой-то урод плохо отозвался о твоем теле?

Всю ее жизнь. В частности, был не только один урод. Начиная от Шона Лампке

во втором классе и двигаясь прямо к Майку МакКиндли, члену футбольной команды в

старшей  школе.  Никто  из  них  не  видел  ее  голой,  но  все  поддразнивали,  особенно

после того, как в пятом классе начала расти ее грудь… Их мнение ничего не значило

для Каты. Она гордилась собой. Пошли они все, если им что-то в ней не нравится. Но

 Покорись мне. Шайла Блэк

— И что теперь? — бросила она вызов. — Нам предстоит провести вместе одну

ночь, и тебе вовсе не нужно для этого знать мои самые сокровенные тайны. Если ты

хочешь меня, то погаси уже чертов светильник и трахни.

— Ката, мне необходимо видеть тебя. Всю тебя. Я хочу смотреть на твое лицо,

когда буду входить в тебя. Я хочу наблюдать, как подрагивают твои закрытые веки, и

как розовеет кожа от накатывающих волн возбуждения, до того, как твои прекрасные

ореховые  глаза  широко  распахнутся,  а  тело  сотрясется  в  оргазме,  —  его  взгляд

потемнел от желания. — Я не позволю тебе спрятаться от меня, сладкая.

Опять  это  слово  —  сладкая.  Почему  лишь  звучания  его  голоса  оказывается

достаточно, чтобы заставить ее гореть? И ей не должен нравиться этот властный тон,

которым он ее убеждал, заставляя ощущать покалывание на кончиках пальцев. Черт ее

дери, если он не олицетворял все, чего она отчаянно желала.

— Не позволишь мне? - парировала она. - Ты собирался здесь разделить меня с

Беном,  а  затем  напоил  его  так,  что  он  уже  был  ни  на  что  не  годен.  Сейчас  ты

пытаешься  обнажить  нечто  большее,  чем  мое  тело.