— Хрен с ним. Что с эльфами? — спросил я.

— Фрагменты остроухих есть. Даже эфирка выпала, представляешь? Так что если хочется связать себя с эльфийскими расами — все шансы. Хотя, если фрагмент будет в подчинении под другим модом — может и так пройдёт. Но всё необходимое для эволюции в солнечного эльфа у нас есть.

— А лидер?

— Не видели. Духи и иониты не пытались убежать. Ещё киборги были, но про них ничего не скажу. До нас они дойти не успели — всех сожрал Лес.

— Ясно. Бродить по лесу не станем и так хорошо собрали лут.

— Да. Смотри вон, что у Вереск есть.

Помимо ионитового красного двуручника, за спиной у механической куклы был длинный ржавый посох с вращающимся в навершии раскалённым шаром.

Ну, хоть это взяли. Большую часть оружия пришлось просто бросить — таскать с собой груду металла — значит ограничить себя в бою. Что смогли, забрали у эльфов. Тащить с собой барахло ионитов было бы вовсе безумием, тем более, что их оружием всё равно люди пользоваться не могли. Сложно махать мечом, который даже поднимаешь с трудом.

Так что подходил меч ионитов только для Вереск.

— Кстати, она таки окончательно пробудилась!

— В смысле?

— Как эстерноид. У неё появилось самосознание! Осознанность!

Я задумался, осмысливая новую информацию.

— Думаю, это случилось раньше. Иначе она бы как обычные роботы, потеряла контроль ещё на выходе в земли аномалий.

— Да… тоже об этом думала ещё тогда. Но потом было не до того. Но теперь — точно. Она может говорить, проявляя собственную волю!

Я посмотрел в сторону самой Вереск. Та наш разговор прекрасно слышала, но никак не реагировала. Так пофигистично ко всему вокруг могла себя вести разве что Серая с низкой осознанностью. Но для изначально неодушевленного предмета — это прогресс небывалый. Знать бы ещё всю механику этого процесса…

Стоило нам отойти от рощицы у болота, как нас встретило агрессивное дерево, устроившее обстрел и заготовившее ловушку из тянущихся под чёрным песком корней.

С виду оно казалось умирающим, но на деле оказалось чрезвычайно живуче.

Завязался недолгий бой — Рейн пошёл в наступление под щитом, пока остальные издали дырявили ствол разрывными пулями и рельсами тамарцев. В конце рыцаря стихий всё же поймали и принялись рвать на части, но тот просто перешёл в форму слайма и вытек из захвата.

На месте выкорчёванного дерева осталась зависшая в воздухе дощечка, кусок ствола. Я сперва подумал что это новая ловушка, но это оказался фрагмент.

С местных растений начали падать фрагменты, а значит Система уже считает мой лес частью себя.

Через метров десять было и второе такое дерево, но это трогать нас не стало. Почему? Могу разве что списать на «память леса», как говорило растение у болота.

Лес то и дело норовил нас задеть и в меньших масштабах — колючками и разрывными плетущимися арбузами, которые прятались среди черноты, словно живое минное поле. Плюс ко всему, сама локация тоже сохранила своё особое обаяние — нужно было постоянно смотреть под ноги, чтобы не наступить на ржавый гвозь, а спустя полчаса пути нас обстрелял железный дождь.

Альма, всё ещё выглядевшая как зомби, принялась безэмоционально выполнять алгоритм исцеления. Выдернуть гвоздь из раны, активировать лечение и так далее.

Однако не смотря на всё это, Лес был даже так для нас благом. Понял я это не сразу. Совиной мудрости сейчас я тоже был лишён. Но, именно благодаря ему, в локацию не стремились другие твари. Всем им пришлось бы сперва пройти через агрессивную и вечно голодную чащу.

Конечно, Система бы нас рано или поздно выгнала отсюда, собрав отряд помощнее, но мгновенно такие вещи не делаются даже у неё.