— Вам правда интересны остатки старого языка энни? — удивилась Леххи,

— Считай это платой за.. помощь.

Я посмотрел на старушку, прижимавшую к груди девочку с перевязанной ногой и костылями.

Будто я мог бы отказать в такой ситуации. Само собой пущу и её, да и бабка едва передвигается.

Леххи прониклась. Она согласно замотала головой и сразу доверчиво выдала:

— Старый язык энни почти умер. Я не вспомню имя предка, который первым перешел на системный. Но в старом языке было очень много слов, означавших чувства, каких нет в языке древних машин. Такие слова остались и по сей день, — пояснила она. Ою-ами — это один из видов удивления от чего-то, что касается тебя лично.

Забавный у них, должно быть, язык. Я это «ами» слышал столько раз, что Альма, выходит, только и должна что ходить всюду с открытым ртом.

— А «Хау-ау»?

— Хах! — усмехнулась Леххи. — А это у Алихаи спрашивать нужно — она так с детства откуда-то сама взяла.

Значит, детская привычка, которая передалась человеку в теле, генетически очень близком к Алихае. Возможно, даже одинаковом. Как это называть, магическое клонирование с переселением душ? Но ведь в этом теле всё ещё девушка с Земли, проходчик по имени Альма?

На миг я испугался, что таким образом корректор может стирать старую личность без следа. Но затем отмахнул эту мысль, как бессмысленную. Другие проходчики вроде бы после эволюции не жалуются на глюки с прежней жизнью своего фрагмента…

От общения с девушкой на душе стало чуть спокойней. Народ энирай мне нравился — они все были ребятами позитивными и склонными от природы к оптимизму. К тому же, рогатые в принципе были почти пацифистами и вегетарианцами, с мягким характером и стремлением избежать любых конфликтов.

Хотя проблем с тем, чтобы зашибить врага, лезущего к ним со злыми намерениями, ничего плохого они не видели. Что доказано тёплым приёмом, когда они наивно думали, что смогут перебить потенциального противника на спуске. Так что прямо принципиальными падающими в обморок от вида крови ссыкунами они тоже не были. Просто война — это явно не их. Только если надо, чтобы защитить своё.

Пара проходчиков Гильдии предложили пока мы в пути, преподать основы самозащиты — многому за пару дней, понятное дело, не научишь, но хоть основы и пару хитростей — можно. И местные проявили к этому самый живой интерес.

Что ж, те люди из Гильдии тоже имеют право считать, как им вздумается. В том числе и местных — мясом. Главное, чтобы они продолжали слушать приказы своего более адекватного руководства.

В живущем своей жизнью лагере царила суета. Проходчики собирали свой палаточный городок и готовили всю необходимую амуницию. Местные грузили всё, на чём спали, обратно в сумки и небольшие тележки.

У центрального костра, где была переносная башенка Конрада, я застал магистра в полном боевом облачении, в окружении других проходчиков. Бульдог приветливо махнул рукой, следом за ним из башенки вышел самурай и пара новичков, среди которых я узнал Армарта.

— Мы уже отправляемся? — удивился я, глядя на их сборы. А затем и сам понял, что нет, когда к ним присоединились ещё трое проходчиков в противогазах.

— У одной из энирай сын ушёл в лес. Мелкий ещё совсем, не знаю, как проворонили, — пояснил магистр. — Нужно спешить, пока его не убили грибы. Надеюсь, он не забрёл слишком глубоко и не успел надышаться спорами. Выступаем, как только вернусь.

Я кивнул. Конрад активировал какую-то способность, и вокруг него возникло искажавшее видимость поле. Благодаря ему он и на девятом не нуждался в скафандре. На редкость удобный навык, ничего не скажешь.

Доспех магистра подсветился снежной белизной, и вся группа устремилась в сторону грибного леса.