Они прошли в самолет и направились к своим местам — лучшим в салоне первого класса. Слегка сбитой с толку и не на шутку напуганной суматохой Эвелин показалось, что едва они уселись, как лайнер оторвался от земли. И только тут девушка сообразила, что не знает, куда они направляются.

 — К-куда мы летим? — неуверенно спросила она.

 — А я все ждал, когда же ты об этом спросишь, — натянуто улыбнулся Эндрю. — В Сингапур.

 — В Сингапур? — Эвелин растерянно заморгала. — И долго туда лететь?

 — Долго. Ты успеешь выспаться и хорошо отдохнуть. — Он подозвал проходившую мимо стюардессу и попросил принести безалкогольные напитки, затем откинулся в кресле и принялся шарить в карманах. — Вот, возьми.

 Эвелин машинально протянула руку и ощутила на ладони две маленькие таблетки.

 — Но… — попыталась возразить она.

 — Никаких «но», — отрезал муж. — Перелет будет нелегким, и тебе лучше всего уснуть.

 Вернулась стюардесса со стаканами. У нее была милая улыбка и по-восточному раскосые глаза.

 — Запей, — коротко скомандовал Эндрю, и Эвелин безропотно повиновалась. — Кстати, больше ты не будешь принимать лекарств, — заявил он, когда она со вздохом откинулась на сиденье. Девушка повернула голову и вопросительно посмотрела на него. — Пора приходить в себя, дорогая. Накачиваться таблетками — значит лишь временно отодвигать проблемы, но не решать их.

 — Я и не собиралась принимать никакие пилюли, — возразила она. — Это ты все время кормишь меня ими.

 — Все, больше не буду, — пообещал Эндрю. — А теперь расскажи мне… о своих родителях, — попросил он. — Твой отец ведь был врачом и какое-то время работал в Африке?

 Откуда ему это известно? — удивилась девушка и утвердительно кивнула:

 — Мама приехала в Лондон из Шанхая, — объяснила она. — Они с отцом познакомились, когда она работала медсестрой в клинике медицинского института, в котором он учился. Родители погибли… — прошептала Эвелин, привычно дотрагиваясь тонкими пальчиками до медальона, висевшего на шее. — Они служили в международном центре по оказанию гуманитарной помощи местному населению. Террористы обстреляли их машину…

 — Сколько тебе тогда было лет?

 — Тринадцать, — печально отозвалась Эвелин. — Я гостила у дяди и тети, а когда все случилось, просто осталась с ними. Они всегда были очень добры ко мне, — со вздохом закончила девушка.

 — Но тебе по-прежнему не хватает родителей, — посочувствовал он.

 — Да.

 — Ну-ну, — прошептал Эндрю, видя, как глаза жены заволакивает слезами, и вдруг осторожно высвободил медальон из пальцев Эвелин и легко провел им по ее губам. — А теперь спи, — мягко приказал он.

 Лифт, в котором она поднималась, вдруг стал стремительно падать. Эвелин в ужасе открыла глаза. Вся дрожа, она с минуту моргала, не в силах сообразить, где находится. А когда наконец вспомнила, на нее нахлынуло уже знакомое чувство опустошенности. Понадобилось еще несколько минут, прежде чем ей удалось отогнать от себя подступившие призраки и оглядеться.

 Салон лайнера был погружен в темноту, тишину нарушал лишь приглушенный гул двигателей. Кто-то откинул ее сиденье, укрыл ноги легким пледом, подложил под голову подушку. Занавеска на иллюминаторе была опущена.