Вот к такому миру я и направил свой космический корабль, стартовав с Бидрупа. Нейзер был очень поражен тем, что вместо пригоршни инфокристаллов и шлема гипнопеда он, вдруг, получил от меня самое строгое задание как следует изучить тактико-технические данные древних терранских радаров и всяческих, не таких уж и примитивных, средств противовоздушной обороны, вкупе со всеми атакующими боевыми системами. Парень просто обалдел, когда узнал о том, что у меня есть информация по древнетерранскому вооружению.

Еще больше он удивился, когда узнал, какие боевые системы имелись на вооружении древних терранцев. Впрочем, это и не удивительно, ведь древняя Терра имела на вооружении такие цацки, что им позавидовал бы и современный космофлот. Удивило его и то, что довольно часто прогрессистам приходится вновь и вновь сталкиваться с аналогичными штучками на других ускоряемых мирах. Поначалу он даже недоумевал, почему командование космофлота так рьяно боролось с такими мирами, стремясь сначала полностью разоружить их, чтобы потом вооружать заново, правда, уже стандартным оружием.

Зато Нейзеру не пришлось вновь изучать языки, ведь галалингв имел на Дорке свой аналог – язык инглиш, на котором разговаривало довольно много дорканцев, а кроме того, он с легкостью узнал в шведском языке свою родную мидорскую речь. Давать же Нейзеру какие-то инструкции я не считал нужным только потому, что вообще не собирался бродить по этой планете, так как генератор на Дорке и без того работал превосходно и не нуждался в дополнительной настройке, а для того, чтобы внести изменения в его работу, мне было достаточно опуститься на своем новеньком орбитальном шатле в глубины океана.

В тот момент я наивно полагал, что, возможно, мне придется войти в темпоральный коллапсор только для того, чтобы еще раз уменьшить темпоральное ускорение, но всё сложилось совершенно иначе и именно мое незапланированное посещение станции наблюдения "Дорк" явилось тем поворотным пунктом, после которого я направился на Суд Хьюма. Правда, это произошло в результате совершенно невероятных событий, о которых я и хочу рассказать.

Сам не знаю, что это вдруг заставило меня остановить движение "Молнии Варкена" на расстоянии, чуть менее семи световых лет от станции наблюдения. Нэкс, со своими сверхчувствительными сканерами, едва мог разглядеть станцию, да, и то, делал это с превеликим трудом. На главном обзорном экране она виделась размытым бурым пятном и не было никакой возможности разглядеть детали. Мой корабль ещё не остановился полностью и как только я собрался вновь открыть маршевые окна тахионных турбин, как, вдруг, услышал в своем ухе предупреждение Некса, сказанное им с тревогой в голосе:

– Подожди-ка, шкипер, не торопись. Здесь явно что-то не так. Давай-ка поставим "Молнию" в дрейф, мне немного нужно пошаманить с моим новым электронным увеличителем…

Нэкс, что-то помудрил со своей электрической гляделкой и, действительно, значительно улучшил этим изображение. То, что я увидел после этого на внешних платформах станции, мне совершенно не понравилось. На причальном модуле почему-то не было ни одного исследовательского космобота и ни одного малого исследовательского космического корабля, хотя их у наблюдателей станции "Дорк" было аж целых девять штук. Нейзер, который лениво развалился в штурманском кресле с банкой пива в руках, поначалу, даже не напрягся, лениво задавая мне вопрос:

– Почему стоим, капитан?

Небрежно ткнув пальцем в обзорный экран, в тон Нейзеру, я поинтересовался:

– Штурманец, что ты скажешь, глядя на эту идиллическую и безмятежную картину?

По всей видимости, что-то в моем вопросе всё-таки насторожило Нейзера, раз он немедленно перевел спинку кресла в вертикальное положение и стал внимательно всматриваться в изображение станции наблюдения, которое становилось с каждой секундой всё четче.