Демон был особо привязан к служанке. Ее бывшие хозяева рассказывали, что родители девушки подозревались в колдовстве, и полагали, что их дочь тоже была колдуньей. Когда Перро отказал ей от места, демон, который никогда не причинял служанке вреда, вдруг стал наносить удары ее преемнице, окатывал ее водой и в конце концов вынудил уйти.

Почти два месяца многие именитые горожане приходили в дом священника, беседовали с невидимкой, выслушивали его разглагольствования, пока не наступила развязка, связанная, видимо, с увольнением служанки. Дней за десять — двенадцать до исчезновения дьявол стал забрасывать дом камнями — с утра до вечера. Некоторые из них были весом до килограмма!

Перро очень живо описывает последний визит королевского нотариуса в свой дом в те дни: „Господин Торню пришел ко мне домой около полудня, справился, все ли еще дьявол у меня, и начал подавать свистки разной тональности, а дьявол каждый раз отвечал свистом той же тональности. Затем дьявол бросил в него камень, который упал у его ног, не причинив никакого вреда. Торню поднял камень и, пометив его углем, бросил за дом, в глубину заднего двора, прилегающего к городской стене с одной стороны и к реке Саон с другой, но дьявол швырнул ему камень обратно, причем это был все тот же камень, о чем свидетельствовала отметка углем. Подняв камень, Торню почувствовал, что он очень горячий, и сказал, что, по его мнению, камень успел побывать в аду, поскольку, когда он держал его в руках первый раз, камень был холодным“».

Вот такая любопытная книга! Достаточно, нам думается, даже этого описания, чтобы понять, почему Бойль горел желанием ее заполучить! Однако для нас в связи с Приоратом Сиона важна все-таки не столько сама книга, сколько ее переводчик. А им был не кто иной, как Пьер дю Мулен. Они с Бойлем впоследствии даже стали закадычными друзьями. Но кем же был еще этот Пьер дю Мулен? Ответ вас, думается, не разочарует! Дело в том, что отец переводчика был… личным исповедником Катерины де Бар. Вновь возникает эта фамилия, автоматически указывая на связь с Приоратом Сиона, «невидимой коллегией», как именовал его Бойль в своих письмах. Кстати, сам Бойль был знаком, по крайней мере, с двумя людьми, которым, как и ему, было определено Судьбой направлять деятельность Приората Сиона в определенные периоды времени. Одним из них был Иоанн Валентин Андреа, с которым Бойль свел знакомство через посредство его близкого друга Самуэля Хартлиба, а другим — сам сэр Исаак Ньютон, которого он лично посвятил в таинства искусства алхимии. Непосредственно перед своей смертью он призвал к себе Нютона и вручил ему склянку с таинственным красным порошком, использовавшимся им в алхимических опытах; секрет его был утрачен. Кроме того, Бойль изъявил ему свою последнюю волю, назначив преемником.

Исаак Ньютон (1642–1727). Мы привыкли считать этого человека достославным ученым мужем, а ведь Нютон, как блестяще характеризует его Мартин Ланн в своей монографии «Код да Винчи расшифрован» (2004), — это темная лошадка самого высшего ранга в Приорате Сиона. Помимо алхимии, интерес к которой привил ему Роберт Бойль, Ньютон занимался изысканиями в таких областях, как божественная геометрия и нумерология. В 1696 году, когда Ньютон уже в течение пяти лет возглавлял Приорат Сиона, он был назначен директором Королевского монетного двора, что позволило ему разработать и установить золотой стандарт. Семью же годами спустя он был избран президентом Королевского общества; этот пост открывал перед ним еще более широкие возможности, в частности, упрочение контактов с различного рода масонскими обществами.

Говоря о Ньютоне, просто нельзя не упомянуть об одном из его конфидентов (т. е. доверенных лиц). Им явился загадочный женевский аристократ Фасио де Дюйе, имевший колоссальные знакомства в научных кругах, и не только. Их встреча, полагаем мы, была далеко не случайна и произошла, судя по всему, еще в 1690 году.