— Раньше тоже так было, да? — сказал Юити. — Мы разговаривали во сне. Вот и сейчас то же самое?

— Ну, тогда споем, что ли? Вместе, дуэтом, — засмеялась я. Как только я его увидела, чувство реальности в моем сознании сразу куда-то ушло. И то, что мы давно знали друг друга, и то, что жили в одной квартире, всё это казалось далеким сном. Его душа сейчас была не в этом мире, я боялась его холодных глаз.

— Юити, извини меня, но ты не мог бы мне чаю налить? Мне скоро нужно идти. Пусть будет сон, какая разница, — добавила я.

— Ага, — сказал Юити, принес термос и заварочный чайник и налил мне горячего чаю, от которого шел пар. Я взяла чашку обеими руками и выпила чай. Наконец-то я вздохнула с облегчением. Ожила.

Я снова почувствовала тяжелую атмосферу комнаты. Может быть, это действительно ночной кошмар Юити. Мне казалось, если я буду долго здесь находиться, то тоже стану частью его кошмарного сна и растворюсь во мраке. Как смутное воспоминание, как судьба. Я сказала:

— Юити, ты ведь на самом-то деле не хочешь возвращаться? Собираешься распрощаться со всем, что было до сих пор в твоей ненормальной жизни, начать сначала. Правда же? Не ври мне. Я знаю. — Хотя мои слова были полны отчаяния, как ни странно, я говорила спокойно. — Но сейчас, что бы там ни было, у нас кацудон. Ну-ка, поешь.

Наступило удушающе бледное молчание, от которого хотелось плакать. Стыдливо опустив глаза, Юити взял кацудон. Что-то, что мы и представить себе не могли, толкало нас в спину в этом пространстве, пожирающем жизнь подобно жукам-короедам.

— Микагэ, а что у тебя с рукой? — спросил Юити, заметив мою ссадину.

— Какая разница, ешь давай, пока совсем не остыло, — улыбнулась я, показав ладонью на кацудон.

Хотя атмосфера неловкости еще сохранялась, Юити сказал:

— Да, выглядит аппетитно, — открыл крышку и начал есть кацудон, который не так давно аккуратно упаковал повар.

Как только я это увидела, на душе у меня стало легко.

Мне подумалось: я сделала всё, что могла.

Я знаю. Кристалл, искрящийся воспоминаниями о радостных моментах, внезапно пробудился от глубокого сна на дне памяти и сейчас подтолкнул нас. Подобно дуновению нового ветра благоухающий воздух тех дней возродился в моем сердце и наполнился дыханием.

Еще одно воспоминание о семье.

Вечером мы вдвоем играем в компьютерные игры, ожидая, когда Эрико вернется с работы. А после этого, потирая сонные глаза, все втроем идем есть окономияки. Работа выкачала из меня все соки — Юити дарит мне книжку смешных комиксов. Мы читаем ее с Эрико, она хохочет до слез. Запах омлета ясным воскресным утром. Всякий раз, когда я засыпаю на полу, я чувствую, заботливое прикосновение одеяла. Я просыпаюсь и, слегка приоткрыв сонные глаза, вижу подол юбки Эрико и ее стройные ноги. Юити привозит ее на машине, она пьяна, вдвоем мы провожаем ее в комнату… В день праздника лета Эрико крепко затягивает мне пояс оби на юката. В вечернем небе пляшут красные стрекозы.

По-настоящему хорошие воспоминания всегда живы, всегда горят. С течением времени они наполняются печалью.

Однажды Юити сказал:

— Почему, когда ем с тобой вместе, всё такое вкусное?

Я засмеялась:

— Наверное, потому что одновременно удовлетворяются и аппетит, и сексуальные желания.

— Нет, нет, нет, — захохотал Юити.

— Потому что мы — одна семья.

Хотя Эрико не было, это светлое настроение, которое бывало у нас с Юити, вернулось. Юити ел кацудон, я пила чай, темнота больше не подразумевала смерти.