В конце тускло освещенной взлетной полосы, на фоне серебристой голубизны снега появился новый силуэт. Серовато-белое существо стояло на четырех лапах и почти сливалось с окружением. Не смотри Айрис так зачарованно в ту сторону, Августин, наверное, ничего не заметил бы. Девочка направилась к существу, ловко переступая по тонким металлическим опорам упавшего трапа и тихо воркуя. Она напевала ту странную, утробную песенку, которую уже не раз слышал Августин. Создание задрало морду к небу. Это была волчица.

Времени на раздумья не было. Августин сорвал с плеча ружье. Ремень с жужжащим звуком скользнул по непромокаемой поверхности парки. Волчица встрепенулась и зарычала. Бледный свет отразился в ее глазах, отчего они мягко засияли, как жемчужины. Зверь приблизился к ангару. Августин ждал, затаив дыхание. Айрис подобралась по трапу к волчице и уже протянула руку, чтобы прикоснуться к меху, а та уселась в сугроб и наблюдала за девочкой, переступая передними лапами и слушая ее песню. Скругленные на кончиках уши вздрагивали. Августин стянул рукавицы и, размяв пальцы, приготовился к неизбежному. Он не держал в руках оружие с подростковых лет, когда охотился с отцом неподалеку от дома в Мичигане. Они вдвоем молча сидели с ружьями и выжидали, а когда наступал нужный момент, и добыча попадала в перекрестье прицела, нажимали на спуск. Августин ненавидел каждую минуту таких прогулок.

Он поднял ружье и упер в плечо приклад. Навел прицел на лохматую голову волчицы. Айрис по-прежнему подбиралась к зверю, все ближе и ближе. Она сбросила варежки и вытянула ручки вперед, продолжая издавать тихие мурлыкающие звуки. Когда Августин нащупал спусковой крючок, волчица пошевелилась. Она задрала голову и завыла скорбным, сиротливым воем, а затем, поднявшись на четыре лапы, шагнула к девочке. Августин прицелился точнее. И когда зверь потянулся мордой к маленькой ладошке, грянул выстрел.

* * *

Грохот, должно быть, эхом разнесся среди гор и еще долго гулял от вершины к вершине, но Августин ничего не слышал. Для него все замерло. Голова волчицы дернулась назад, красная морось брызнула на снег. Тело зверя, на секунду оторвавшись от земли, рухнуло бесформенной грудой. Когда все закончилось, Августин услышал пронзительный детский крик.

Он бросился к девочке, оставив включенный фонарик на сиденье заглохшего снегохода. Потеряв равновесие, Айрис рухнула с трапа в сугроб. Снег, словно пудра, облепил ее волосы и ресницы; нос и щеки раскраснелись от мороза. Не переставая кричать, она кинулась к поверженному зверю и зарылась ручонками в белый мех. Августин хотел крикнуть, однако у него перехватило дыхание – с каждым шагом тяжелое ружье выбивало остатки воздуха из легких. Наконец подбежав, он увидел, что волчица еще жива. Пуля попала в шею. Кровь пропитала снег, живот слабо вздымался и опадал. Августин попытался оттащить Айрис от умирающего животного и вдруг заметил, что волчица слизывает слезы и снег с ее лица своим розовым языком, как будто умывает детеныша.

Волчья кровь обагрила лицо и руки девочки,