Так было и в этот раз.

Симпатичная молодая девушка, выписывавшая мне квитанции, была уверена, что я директор картины или на худой конец помощник режиссера по работе с актерами, и, в конце-концов, предложу ей сняться в своем фильме.

Отправка бандероли и сегодня заняла всего несколько минут.

На этот раз в отношении заказчика я пошел на хитрость. Вместо кассеты с последней съемки я отправил ему копию безвинной видеозаписи одного из первых дней наблюдения.

Наиболее важной частью моей сегодняшней корреспонденции было приложение.

В своей записке я сообщил заказчику, что по независящим от меня причинам я не могу продолжить работу над заказом. Я обманул его и в другом — указав срок прекращения работы на сутки раньше — накануне случившегося…

Я пообещал, что оставлю ключи в почтовом ящике, поблагодарил за лестный для меня выбор исполнителя заказа и заверил, что в будущем всегда готов к совместной деятельности…

Также тепло я распрощался с сотрудницей почтового отделения.

— Спасибо, до встречи…

Я отказался от сдачи, чем еще больше уверил служащую в том, что она имеет дело с человеком творческим, твердо стоящим на собственных ногах.

С чувством исполненного долга я прошел в прилегающий к высотному зданию сквер, по большей части безлюдный, с трех сторон обтекаемый не прерываемым транспортным потоком. Сквер был пуст и на этот раз. Общая загазованность столицы в его пределах ощущалась особенно сильно. Я не увидел вокруг ни няней с детьми, ни самих детей…

Я прошел вдоль широкой аллеи, ведущей в тупик.

"Итак, моя работа по заказу закончена… Свободен!" — Подумал я.

И не почувствовал освобождения.

Что-то мешало…

Наверное я не ожидал, что все кончится на такой печальной ноте…

Исчезновение Исполнительного директора крупнейшего российского фонда, генерала, заслуженного чекиста, должно было привлечь внимание милиции и ФСБ, не говоря уже о средствах массовой информации и собственной Службе Безопасности Фонда.

Не приходилось сомневаться, что при массированном наступлении прессы и тотальной проверке состояния дел быстро всплывут все злоупотребления руководства Фонда и тогда мой заказчик может анонимно переслать в распоряжение следствия сделанные мною компрометирующие Арзамасцева видеозаписи…

И все это могло произойти уже на этой неделе, уже завтра, как только выяснится, что Исполнительный директор не прибыл к месту командировки.

С окончанием моего стремного заказа ничего не завершилось.

Мои мысли прервал звонок на мобильнике. Меня разыскивала секретарь "Лайнса":

— Шеф звонил, что скоро будет. Что передать? Вы приедете?

— Обязательно. Передай, что я везу видеокассету. Будем смотреть кино…

Видеозапись

Снова жаркий песчаный пляж. Море и берег…

Красочный пейзаж на стене прихожей.

— Хургада… — Рембо в этом уверен.

Он летал туда несколько раз. Иногда даже всего на несколько дней, чтобы сменить обстановку между двумя серьезными заказами.

Я не стал возражать.

Хургада, так Хургада… Хотя набережная Тель-Авива больше подходила проживавшему в тех краях Любовичу. Кто-то — не сам хозяин квартиры позаботился, чтобы ни у кого не возникало сомнений в том, что интерьер отражает вкусы собственника, тамошнего гражданина…

Я перекрутил пленку. Мы начали смотреть видеозапись с той минуты, как коротко звякнувший звонок сообщил о приезде Арзамасцева…

Я просил Рембо ни о чем не спрашивать, прежде чем он досмотрит фильм до конца.