— Я нахожу ваше поведение оскорбительным, мсье Дай. Вам лучше уйти.

— Да-да-да, ну просто хозяйка поместья! А что вы будете делать, если я не уйду? Скажете вашему мужу? Ах, напугали! Я дрожу от страха. Сильно вам помогло это в прошлый раз?

Амалия сжала кулаки в карманах фартука, готовая наброситься на наглеца. Она ощущала позади прерывистое дыхание Айзы, который, поглядывая по сторонам, как бы ища помощи, пятился к деревянному сундуку, где хранились старые вещи.

— Если вы думаете, что Жюльен оставит без внимания оскорбление своей жены, то вы сильно ошибаетесь.

— Вы в этом уверены? — рассмеялся надсмотрщик. — Вы считаете, что Жюльена Деклуе интересует, что происходит с его собственной женушкой?

От этих слов Амалию будто током ударило. В порыве ярости она уже готова была влепить наглецу звонкую оплеуху, но, опомнившись, избрала другое оружие.

— Я его жена, мсье Дай, именно жена, а не девственная женушка, как вы изволили выразиться, — сказала она весело. — И если вы считаете, что это ничего не значит для моего мужа, то вам еще многое предстоит узнать.

Лицо надсмотрщика вытянулось от удивления, затем он издевательски хохотнул:

— Значит, в конце концов распечатали кадушку? Плохо мое дело! А я-то собирался утешить вас как-нибудь. Но и сейчас не поздно дать вам представление о том, что вы теряете.

Надсмотрщик потянулся к Амалии, пытаясь схватить ее и прижать к себе. Его горячие влажные губы обслюнявили уголок ее рта. Вскрикнув от отвращения и ярости, Амалия попыталась вырваться. Она извивалась, выворачивалась и отбивалась, как могла, но его цепкие сильные пальцы стиснули ее руки и не отпускали от себя. Амалия попыталась пнуть обидчика, но из-за своих огромных юбок лишь слегка коснулась его.

Дальнейшие события развивались с невероятной быстротой. Сначала она услышала грохот захлопнувшейся крышки, а потом частые свистящие удары хлыста, опускавшегося на спину надсмотрщика.

— Отпусти! — кричал Айза, угрожающе размахивая хлыстом, который он вытащил из сундука. — Отпусти мою хозяйку!

Удары сыпались один за другим — на спину, плечи, по бокам.

Патрик оттолкнул от себя Амалию, так что она отлетела в сторону, сильно ударившись о перила. С нечеловеческим воплем надсмотрщик набросился на мальчика, вырвал из его рук хлыст и врезал кулаком по щеке так сильно, что завертевшись волчком, негритенок ударился о стену и осел на полу.

— Я тебе покажу, черномазый ублюдок, что значит ударить белого человека! — взревел Дай, замахиваясь хлыстом на мальчика.

— Не позволю! — Амалия повисла на руке надсмотрщика, впиваясь ногтями в его тело.

Патрик хотел было отбросить ее, но неожиданно дверь спальни распахнулась, и на пороге появился хозяин.

— Бог мой! Что здесь происходит? — Жюльен замешкался в дверях, поправляя пояс халата. На шее у него висело мокрое полотенце, которым Тиге смягчал ему перед бритьем кожу, лицо раскраснелось от горячей мыльной воды, а волосы растрепались.

Амалия выпустила руку Патрика и отступила назад.

— Этот человек оскорбил меня, он набросился на меня и ударил Айзу, который пытался меня защитить. — Дрожащими пальцами она подоткнула выбившуюся прядь волос.

— Он… что?! — спросил Жюльен, и в его глазах появился недобрый огонек.

Патрик нервно рассмеялся.

— Я лишь хотел научить ее кое-чему, хозяин, — ухмыльнулся он.

Жюльен взмахнул рукой так стремительно, что звук от удара тыльной стороной ладони по лицу надсмотрщик услышал раньше, чем почувствовал. От такой затрещины голова Дая откинулась назад.