В стране, где свищет непогода,

Ревел и выл

Октябрь, как зверь,

Октябрь семнадцатого года.

Я помню жуткий

Снежный день.

Его я видел мутным взглядом.

Железная витала тень

«Над омраченным Петроградом».

Уже все чуяли грозу.

Уже все знали что‑то.

Знали,

Что не напрасно, знать, везут

Солдаты черепах из стали.

Рассыпались…

Уселись в ряд…

У публики дрожат поджилки…

И кто‑то вдруг сорвал плакат

Со стен трусливой учредилки.

И началось…

Метнулись взоры,

Войной гражданскою горя,

И дымом пушечным с «Авроры»

Взошла железная заря.

Свершилась участь роковая,

И над страной под вопли «матов»

Взметнулась надпись огневая:

«Совет Рабочих Депутатов».

1924

ЛЬВУ ПОВИЦКОМУ

Старинный друг!

Тебя я вижу вновь

Чрез долгую и хладную

Разлуку.

Сжимаю я

Мне дорогую руку

И говорю, как прежде,

Про любовь.

Мне любо на тебя

Смотреть.

Взгрустни

И приласкай немного.

Уже я не такой,

Как впредь –

Бушуйный,

Гордый недотрога.

Перебесились мы,

Чего скрывать?

Уж я не я…

А ты ли это, ты ли?

По берегам

Морская гладь –

Как лошадь

Загнанная, в мыле.

Теперь влюблен

В кого‑то я,

Люблю и тщетно

Призываю,

Но все же

Точкой корабля

К земле любимой

Приплываю.

1924

ЦВЕТЫ

I

Цветы мне говорят прощай,

Головками кивая низко.

Ты больше не увидишь близко

Родное поле, отчий край.

Любимые! Ну что ж, ну что ж!

Я видел вас и видел землю,

И эту гробовую дрожь

Как ласку новую приемлю.

II

Весенний вечер. Синий час.

Ну как же не любить мне вас,

Как не любить мне вас, цветы?

Я с вами выпил бы на «ты».

Шуми, левкой и резеда.

С моей душой стряслась беда.

С душой моей стряслась беда.

Шуми, левкой и резеда.

III

Ах, колокольчик! твой ли пыл

Мне в душу песней позвонил

И рассказал, что васильки

Очей любимых далеки.

Не пой! Не пой мне! Пощади.

И так огонь горит в груди.

Она пришла, как к рифме «вновь»

Неразлучимая любовь.

IV

Цветы мои! Не всякий мог

Узнать, что сердцем я продрог,

Не всякий этот холод в нем

Мог растопить своим огнем.

Не всякий, длани кто простер,

Поймать сумеет долю злую.

Как бабочка – я на костер

Лечу и огненность целую.

V

Я не люблю цветы с кустов,

Не называю их цветами.

Хоть прикасаюсь к ним устами,

Но не найду к ним нежных слов.

Я только тот люблю цветок,

Который врос корнями в землю.

Его люблю я и приемлю,

Как северный наш василек.

VI

И на рябине есть цветы,

Цветы – предшественники ягод,

Они на землю градом лягут,

Багрец свергая с высоты.

Они не те, что на земле.

Цветы рябин другое дело.

Они как жизнь, как наше тело,

Делимое в предвечной мгле.