|
Впереди пойдем мы с товарищами Комбатом и Тополем. Замыкающим будет товарищ Борхес. Я не смог сдержать улыбку. Товарищем Комбатом меня раньше называли только в шутку. Он что думает, этот суровый майор, у нас, у сталкеров, нормальных имен-фамилий нет? Зона их прибрала? Тем временем Филиппов продолжал: — Все раненые остаются на месте, занимают круговую оборону и ждут вертушки, которая их подберет. С ними остаются Рудько и Халибеков при одном пулемете. Вопросы есть? Вопрос, как ни странно, был у меня: — Так что, сбегать за Борхесом? Он настолько жадный, что может до утра артефакты собирать без перерывов на кофе. — Сбегайте. Больше вопросов не было. Бойцы настолько очумели — и даже не столько от увиденного, сколько от общего психоклимата Зоны, — что временно потеряли интерес к каким-либо деталям. И только в корзинке у Тополя энергично повякивал Капсюль. Мне показалось, в его писке начали появляться жизнерадостные нотки. Стоило мне сделать с дюжину шагов между опорами ЛЭП, как навстречу из-за горизонта ринулись зловещие багрово-черные стрелы. Казалось, они все летят мне прямо в лицо и вот-вот разорвут меня на мельчайшие кварки. Даже сам вид приближающихся реактивных снарядов тяжелой огнеметной системы ТОС-1 «Буратино» — а это были именно они, сто бюреров мне в ухо! — для психики абсолютно невыносим. Ну а когда эти штуки проносились у меня над головой, я, нисколько не смущаясь, упал на брюхо и закрыл голову руками. Слава Богу, хватило мужества не заорать! По-ведьмачьи воющая смерть разминулась, казалось, в считаных сантиметрах с верхушками ЛЭП и, как бы нехотя преодолев расстояние до квадрата 18 -85-А, вгрызлась в земную твердь с алчностью голодной гиены. Исполинские огненные грибы-дождевики выросли над гребнем холмов. Полностью поглотили сиротливый остов многоэтажной панельки. Подчистую слизали колючие кружева кустарника. Зажгли бетон, землю, воду. Мне лично было очевидно, что в этом грохочущем огненном аду ни одна человеческая особь выжить не могла. Даже в экзоскелете. Даже в очень хорошем экзоскелете. Даже в лучшем экзоскелете мира с полным комплектом теплозащитных артефактов на поясе. — Что, несподручно-то с голой пяткой на саблю? — ядовито поинтересовался я, адресуясь к нашим на совесть прожаренным врагам. — Со святыми упокой, — сказал Тополь с лицом записного святоши. Вслед за первым залпом прилетел второй. А за ним и третий. Вот такие три «чемодана». Последующие сорок минут запомнились как бесконечно выматывающие. И вот почему. Выражаясь военным языком, успех, достигнутый средствами огневого воздействия, требовалось закрепить. Это означало, что все мы, во главе с майором Филипповым, быстрым шагом, а кое-где и бегом развернули наступление на вражеские позиции. А точнее, на огромный площадной пожар, оставшийся на месте вражеских позиций. Как и следовало ожидать, больше не раздалось ни одного выстрела. Если каким-то чудом один вражеский снайпер где-то уцелел, то ему явно было не до стрельбы. |
