— А сколько у тебя отрицательных баллов?

— Думаю около сотни, — рассмеялся Томмо, — но де Мальва пообещал мне пять, если я проведу тебя по городу и не буду втягивать в свои проделки.

— Рад слышать.

— Да брось ты. Проделки у меня что надо. Не продашь ли свой билет?

— А на что ты его собираешься купить?

— Понимаешь, у меня только с книгой баллов проблема. Наличка — совсем другое дело.

Итак, он торговал на бежевом рынке. Но если его наличные баллы приобретены незаконно, это не поможет ему избежать перезагрузки. Он может быть богаче самого Джозайи Марены, но это не имеет значения. Отправляясь на перезагрузку, ты не мог брать с собой наличных, как и все остальное — кроме ложки. Обычно брали ложку получше, а иногда две. Говорили, что исправительные педагоги выменивали их на разные послабления.

— Я не мог бы, даже если бы хотел. Мой билет на хранении у де Мальвы.

— Плохо.

— Да?

— Само собой. Де Мальва дерет безбожно. Ему придется заплатить вдвое больше, чем тебе.

— Ты шутишь?

— Шучу, понятное дело, — сказал Томмо тоном человека, который, вполне вероятно, не шутит. — Пошли, покажу тебе наши живые цвета.

Мы направились к восточной стороне площади, где располагался сад, — ниже уровня мостовой. Размером с теннисный корт, он был окружен низенькой стеной — высотой со стул. Единственный в Восточном Кармине цветной сад выглядел жалко — темно-зеленая трава, цветы искаженных желтых и синих оттенков. Вероятно, его подкрашивали при помощи пигмента из больших емкостей, напоминавших тюбик с зубной пастой. Хуже того: использовалась устаревшая цветовая схема «красный — синий — желтый», чт