Таким образом, действия правительства, направленные, казалось бы, на укрепление позиций Польши в восточных воеводствах, на самом деле усугубляли и без того напряженные отношения между поляками и местным населением. А особенно преуспели в этом так называемые осадники, военные поселенцы, привлечение которых на вновь присоединенные территории носило массовый характер и воспринималось украинцами и белорусами как ярко выраженная колонизация. Что и неудивительно, поскольку помимо земельных участков осадники наделялись еще и определенным объемом полицейских полномочий, заведомо противопоставляющих их остальному, непольскому, населению.

Следствием всех этих действий польских правительств, независимо от того, на какой партийной основе они формировались, стало усиление позиций нелегальных организаций националистического толка. И если на территории с белорусским и литовским населением положение было более или менее стабильным, то на территории Украины с 1919 г. существовала организация «Воля», позже преобразованная в «Украинскую войсковую организацию» (УВО) и ставившая целью создание украинского государства.

Следующим ответом радикальных элементов украинского общества на притеснения со стороны поляков явилось создание в 1929 г. на основе УВО «Организации украинских националистов» (ОУН). Фактически можно говорить о том, что ОУН объявила войну польскому государству. Она провозглашала лозунг «национальной революции» и добивалась независимости Украины исключительно вооруженными методами. Уже на первом съезде ОУН в 1929 г. была принята резолюция, в которой значилось: «...в ходе национальной революции должно произойти полное устранение с украинских земель всех оккупантов». А таковыми на территории Волыни и Галиции являлись поляки. И потому свои действия ОУН увязывала с террористическо-диверсионными действиями против местной польской администрации, а также польского населения. ОУН также использовала террор против украинских деятелей, старавшихся достичь взаимопонимания с польским правительством, против украинских организаций левого толка и представителей СССР в Польше. Кроме того, в своей борьбе ОУН делала ставку на фашистскую Германию, надеясь, что с ее помощью ей удастся освободиться от Польши.

В свою очередь, власти санационной Польши использовали деятельность террористических групп ОУН в качестве повода для проведения «замирения» по принципу коллективной ответственности. То есть попросту отказались от поисков конкретных исполнителей тех или иных актов саботажа и диверсий, на скорую руку сколачивая карательные экспедиции из полицейских и армейских формирований. Дабы поскорее успокоить польскую общественность, группировки подобных «миротворцев» направлялись в населенные украинцами места, зачастую и в такие, где никаких антиправительственных действий не предпринималось.

Прибывая в украинские деревни, польские «миротворцы» первым делом стирали с лица земли все, что говорило об украинской принадлежности: срывались доски с наименованиями украинских общественно-культурных организаций, громились и уничтожались читальни, библиотеки, кооперативы. Отмечались случаи изнасилования женщин. Во время обыска в крестьянских домах выбивались стекла, высыпалось зерно, разбивалась домашняя утварь. Армейские подразделения стреляли в демонстрантов на Волыни. Там, где особо жестоко проводилось подавление национального движения, развитие чувства национального унижения неизбежно вело к поддержке боевиков Организации Украинских Националистов. В тюрьмах, в концентрационном лагере Береза Картуская подвергались пыткам и издевательствам сотни и тысячи украинцев и белорусов. Противоположная сторона в долгу не оставалась и отвечала выстрелами, жертвами которых становились и министр правительства, и польские служащие, и ни в чем не повинные люди.